Александр Грин

В конце XIX века уездный городок Слободский в Вятской губернии был душной провинцией без следа парусов и романтики. Но именно здесь родился мальчик, ставший автором «Алых парусов», «Бегущей по волнам», «Блистающего мира», «Дороги в никуда» – Александр Грин.

Он появился на свет 23 августа 1880 года, в семье ссыльного шляхтича Стефана Гриневского и дочери коллежского секретаря Анны Лепковой. Через год после рождения сына Гриневские переехали в Вятку, где и прошло детство будущего писателя.

Отец возлагал на своего талантливого первенца большие надежды, но мальчик оправдывал их лишь частично. Когда ему исполнилось восемь, семья получила неожиданное наследство от погибшего брата отца – подполковника Гриневского. Состояло наследство из трех огромных сундуков, но ни денег, ни драгоценностей в них не нашлось – только множество книг. Для Саши они стали великим богатством: миры Жюля Верна, Фенимора Купера и Майна Рида завладели его воображением навсегда и оказались в миллион раз интереснее скучной реальности.

В девять лет мальчику удалось перенести кусочек книжных приключений в собственную жизнь – отец подарил ему шомпольное ружье, с которым можно было ходить в лес, представляя себя индейцем или охотником. Правда, от охоты имелась и польза: Саша приносил домой добычу, и подстреленные галки и дятлы замечательно съедались за обедом.

В этом же году его отдали в приготовительный класс реального училища. С арифметикой помогал отец, работавший счетоводом, история и география были интересны сами по себе, а вот остальные предметы вызывали исключительно тоску. Сорванец и озорник Саша Гриневский получал, в основном, плохие отметки. В первый класс его все же перевели, но уже в октябре отчислили на год. Родители сокрушались, а десятилетний Саша, получивший неожиданную свободу, запомнил этот год как один из лучших в своей жизни. Но в училище пришлось вернуться.

Во втором классе Саша увлекся Пушкиным и выпустил единственный номер рукописного журнала, вызвавший восторг и сверстников, и учителей. Но следующим его произведением стали смешные стишки про педагогов. Они дошли до школьного начальства, и Гриневского исключили. Отец устроил его в городское училище, откуда Сашу тоже несколько раз выгоняли. За ум он взялся только на последнем году учебы, узнав, что без аттестата не сможет поступить в мореходные классы. А помимо уроков начал подрабатывать – переписывал роли для трупп местного театра и даже немножко играл на выходных ролях. И писал стихи, посылая их в журналы «Родина» и «Нева».

В 1895 году умерла Сашина мать, и через несколько месяцев Стефан Гриневский, обремененный четырьмя детьми, женился вторично на тридцатилетней вдове Лидии Борецкой. У нее имелся собственный сын, а в новом браке она родила еще троих детей.

Год спустя после отцовской женитьбы Саша окончил училище и отправился в Одессу – поступать в мореходку. Однако для поступления оказался нужен не только аттестат, но и шестимесячный опыт морских плаваний, причем ученик матроса обязан был платить за продовольствие. Деньги ему выслал отец, и в конце августа Саша ушел на пароходе «Платон» в свой первый рейс по Черному морю.

Морская наука началась для него с совета есть якорную грязь, чтобы спастись от морской болезни. А вот свивать лини, вязать узлы и отбивать склянки Саша так и не научился, да и в машинном отделении не побывал ни разу.  Больше денег добыть ему не удалось, и осенью юного матроса списали на берег. До весны он работал то сторожем, то маркировщиком на складе, попытал счастья и в море, сходив в Херсон на парусной шлюпке с командой из трех человек. К весне Саша заработал необходимую сумму и вновь отправился в море, на сей раз добравшись на пароходе «Цесаревич» до Египта. Правда, побывал лишь на окраине Александрии – мутный арык, пылища и ни единого льва. Этот рейс Саша закончил в статусе пассажира – от работы его отстранил капитан «за сопротивление шлюпочной учебной гребле». Словом, «романтики» будущий воспеватель моря наелся так, что о мореходке больше не шло и речи. И в августе он вернулся в Вятку, где уже через месяц служил писцом в городской канцелярии.

Свое место в жизни Александр Гриневский искал очень долго. Весной 1898 года он ушел работать в театр, потом поступил на курсы железнодорожников, которые бросил уже через пару недель, снова устроился писцом, а в июне уехал в Баку. Поденные работы в доке, три недели на рыбных промыслах, недолгое бродяжничество по Северному Кавказу, пекарня, несколько дней в роли землекопа, два рейса матросом… Осенью 1899 года он снова приехал в Вятку и поселился в какой-то каморке – платил за нее отец.

Так он метался еще около трех лет – меняя профессии, нигде не задерживаясь надолго и чередуя обычные работы с морскими рейсами и попытками жить охотой в лесах и разбогатеть на золотых приисках.  А в феврале 1902 года Александра Гриневского зачислили рядовым в пензенский резервный батальон. В армию он пошел добровольно, но никаких радостей не принесла ему и казарма. Уже к лету он бежал, был пойман и отсидел двадцать дней строгого ареста. Зато именно в батальоне Саша вступил в партию социалистов-революционеров. Для романтичного юноши, напрочь разочарованного в окружающем мире, такой поступок явился совершенно естественным. Эсеры помогли солдату сбежать вторично и снабдили чужим паспортом.

Жизнь революционера по большому счету была тем же бродяжничеством, но облагороженным борьбой за идею. Александр стал связным и агитатором, мотался по России, занимаясь пропагандистской деятельностью. В 1903 году его арестовали в Севастополе за агитацию среди матросов Черноморского флота и на два года упрятали в тюрьму, в одиночную камеру. В 1905-м он получил приговор о ссылке в Сибирь на срок десять лет, но в октябре, по счастью, попал под амнистию.

Тюрьма Александра не образумила – уже в ноябре он вез оружие из Одессы в Севастополь, а в декабре приехал в Петербург и вновь начал жить по фальшивому паспорту, опасаясь ареста. В начале 1906 года его снова арестовали. За короткий промежуток свободы молодой революционер успел влюбиться в эсерку Екатерину Бибергаль, предложить ей руку и сердце и получить отказ. Чувство оказалось столь велико, что Саша попытался застрелить возлюбленную, но лишь легко ранил, и они расстались навсегда. Но следующая любовь была не за горами.

Верочка Абрамова, очаровательная петербургская барышня, пламенно мечтала жертвовать собой, спасая осужденных борцов за революцию. С Александром Гриневским, сидевшим в «одиночке» Выборгской тюрьмы, она переписывалась, объявив себя его невестой. Перед отправкой Александра в Сибирь она добилась свидания, революционер поцеловал ей руку, и этот жест вместе с последующими письмами решил все. В июне Александр бежал из ссылки и, прибыв в Петербург, явился к Верочке, объявив, что именно она – причина его побега. Паспорт у него снова был фальшивый, но большой любви это вовсе не помешало. Некоторое время они встречались тайно, а потом стали жить вместе, и отец Верочки, добропорядочный питерский чиновник, от дочери, естественно, отрекся.

К этому времени Александр уже писал рассказы и был знаком с петербургскими литераторами. Рассказы его публиковали, хотя подписываться Гриневский был вынужден чужим именем. Вместе с Верой они придумали сократить настоящую фамилию – так и возник писатель Грин. Первая книга под названием «Шапка-невидимка» вышла в 1908 году, а в 1909-м «Новый журнал для всех» напечатал рассказ «Остров Рено» – первое романтическое произведение Грина. В начале 1910-го вышла вторая книга «Рассказы», и Александр стал сотрудником газеты «Биржевые ведомости». Но в конце июля его арестовали снова – как проживающего по чужому паспорту.

24 октября того же года они с Верой обвенчались: жениха привезли в церковь под конвоем, и после свадьбы молодая жена отправилась за любимым в ссылку. Два года, проведенные в деревне Пинега под Архангельском стали лучшим временем этого супружества и, кстати, отнюдь не нищим – Верочкин отец исправно присылал блудной дочери деньги.

В Петербург Александру разрешили вернуться в 1912 году – в мае его дело было закрыто. Жизнь продолжалась, как и публикации, а через год вышло трехтомное собрание сочинений. С ним он поехал в Вятку и едва сумел убедить отца, что действительно издается – старший Гриневский уже смирился с мыслью, что его первенец останется никчемным бродягой. Впрочем, не он один: и литературные критики, и серьезные журналы признавали талант нового писателя очень неохотно. Творчество Грина казалось непривычным, слишком странным и слишком чужим – а ведь его романы тогда еще не были написаны…

К этому времени семейная идиллия Александра уже заканчивалась: супруги все еще встречались, но жили раздельно. И единственной печалью это не стало. Лежал в больнице тяжело заболевший отец писателя, а в январе 1914 года сам Грин лег по совету друзей в клинику доктора Трошина – лечиться от пристрастия к алкоголю. В марте Стефан Гриневский умер. Похоронив отца, Александр и его друг писатель Николай Вержбицкий сняли комнату в полуподвале. Грин тогда работал очень активно, сотрудничал с периодическими изданиями – и все писалось на подоконнике в тесной комнатушке. До революции он издал около 350 произведений – рассказов, поэм, повестей, сатирических миниатюр, созданных в традициях приключенческой и романтической беллетристики Западной Европы.

С начала Первой мировой войны за Грином вновь был установлен полицейский надзор, а в середине осени его выдворили из Петербурга (уже переименованного в Петроград) за «неуважительный отзыв об императоре», сделанный в общественном месте. До 1917 года Александр Степанович жил в финляндском местечке Лоунатйоки, периодически выезжая в столицу. Узнав о Февральской революции, он сразу же выяснил, что железнодорожное движение остановлено, и отправился в Петроград пешком по рельсам (чуть позже написав об этом походе рассказ).

В том же году он узнал, что Верочка живет гражданским браком с ученым-геологом Калицким, и сходил к ней в гости – бывшую жену не застал, но познакомился со своей заменой. Особых страданий Грин не испытал – до того ли было в революционном Петрограде! Кроме того, еще зимой, в редакции «Петербургского эха» он познакомился с Ниной Коротковой, которой и посвятил пять лет спустя «Алые паруса». Правда, это чувство зрело довольно долго, по крайней мере, в конце 1918 года писатель несколько месяцев вел совместную жизнь с другой женщиной – Марией Долидзе

В июне 1919 года Александр Степанович попал по призыву в Красную Армию и обзавелся там сыпным тифом, туберкулезом и физическим истощением. Получив отпуск в марте 1920-го, он приехал в Петроград и с помощью Максима Горького лег в Смольнинский лазарет. На фронт Грин больше не вернулся. По рекомендации того же Горького в мае он был «представлен на академический паек» и стал членом Дома искусств, где и поселился – в то время там жили многие представители художественной интеллигенции.

Опять крошечная комнатка в клубах папиросного дыма, пальто вместо одеяла, отсутствие дров и уход в другой мир, созданный беспредельным воображением сказочника… А потом в его жизнь вошла Нина Николаевна Короткова, которая обнаружила в Грине «пристань своего сердца» и до конца его дней была рядом. В марте 1921 года они официально стали мужем и женой, расписавшись в ЗАГСе и трижды обойдя церковь Благовещения, закрытую из-за холодов. В мае сняли комнату, летом уехали на дачу в Токсово, откуда Грин часто наведывался в Петроград по делам издательства Гржебина, в котором работал официально.

Начало двадцатых годов было тяжелым и нищим временем – но даже когда Александр Грин продавал на рынке мыло, полученное на «писательский» паек, в его воображении продолжали возникать нездешние, странные сюжеты.

В 1923 году появилась первая экранизация – фильм под названием «Последняя ставка мистера Энниока», поставленный по рассказу «Жизнь Гнора». Тогда же вышли в свет «Алые паруса» и «Блистающий мир», а Грин обзавелся первой в его жизни собственной квартирой – правда, она требовала ремонта, на который зарплаты и гонораров не хватало. И все же нищета уже покинула его дом.

Год спустя Нина Николаевна, уставшая от богемного образа жизни мужа, симулировала сердечный приступ. Врачи предписали перемену места жительства, и она увезла Грина в Феодосию. Здесь они купили дом (теперь в нем расположен музей писателя). Шесть лет, проведенных у моря, стали самым счастливым временем в жизни Александра Степановича – и самым плодотворным. Романы «Золотая цепь», «Бегущая по волнам», «Джесси и Моргиана» – выдуманная им страна с экзотическими названиями городов и странными именами персонажей обрела законченные очертания. И какими бы необычными ни казались его книги, на самом деле они рассказывали об обычных людях. По словам самого Грина, фантастика не бывает чистой или смешанной – писатель пользуется ей лишь для привлечения читателя, а разговор ведет о самых банальных вещах.

Жизнь в Феодосии позволила Грину погрузиться в свой сказочный мир, но к концу двадцатых годов сказка закончилась. Теперь издатели брали его книги с большой неохотой, мотивируя это «отсутствием отклика эпохе» и «идеологической вредностью». Пожалуй, верное определение: в строительство «нового общества» произведения Грина не вписывались никаким местом. Снова не было денег, и на помощь пришла первая жена Александра Степановича, сохранившая с ним теплые отношения и подружившаяся с Ниной Николаевной. Она не только посылала Гринам деньги и продукты, но и взяла на себя обязанности литературного агента – впрочем, практически безуспешно.

В 1930 году Грины оказались не в состоянии содержать дом в Феодосии и переехали в Старый Крым, а год спустя в Украину пришел голод. Александр Степанович написал в Союз писателей просьбу предоставить ему пенсию, но ответа не дождался. Суды из-за невыплаченных гонораров и прерванных договоров, нищета и, наконец, болезнь. Одной из причин болезни, несомненно, стала тоска – жизнь впервые потеряла смысл, обернувшись «дорогой никуда». Именно так называется и последний оконченный роман Грина, опубликованный в 1930 году.

В августе 1931 года врачи поставили Александру Степановичу диагноз «возобновление туберкулеза», а к ноябрю он стал настолько слаб, что не мог даже читать. В июне следующего года у Грина обнаружили рак желудка, а две недели спустя ему назначили персональную пенсию – ровно за восемь дней до смерти.

Александр Степанович Грин умер 8 июля 1932 года в городе Старый Крым. Он похоронен там же, на гористом кладбище, под старой сливой – человек, который через тридцать лет после своей смерти превратился в одного из самых известных и самых любимых русских писателей. Он мечтал до конца своих дней бродить по странам, возникшим в его воображении, – и сумел передать эту мечту всем, кто читал его книги.