Архиепископ Андрей

Канонизирован Русской Православной Церковью за рубежом в 1981 году.

Происхождение, семья

Выходец из знатного дворянского княжеского рода Ухтомских, восходящего к князю Рюрику. Отец — председатель уездной земской управы Алексей Николаевич Ухтомский (ранее состоявший на военно-морской службе и непродолжительное время работавший в Канцелярии Ярославского губернатора). Брат — физиолог, академик АН СССР, авторитетный деятель единоверия Алексей Алексеевич Ухтомский.

Мать — Антонина Фёдоровна, по его воспоминаниям, «была идеально добрая женщина», хотя и не желала, чтобы её старший сын стал священником. Однако после того, как он сделал свой жизненный выбор в пользу служения Богу, всячески способствовала его деятельности на этом поприще.

Образование

В 1887 г. Александр Алексеевич окончил пять классов Рыбинской классической гимназии. В 1891 г., по желанию отца, поступил в Нижегородский имени графа А. А. Аракчеева кадетский корпус. Однако карьера военного его не прельщала: ещё в детском возрасте в жизни Александра и Алексея произошёл ряд событий, предопределивших их будущее. Одним из таковых стала встреча обоих братьев с протоиереем Кронштадтского Андреевского Собора отцом Иоанном (И. И. Сергиевым), произошедшая, как отмечает М. Л. Зеленогорский, «на волжском пароходе, когда мать везла сыновей на каникулы домой»: «Отец Иоанн, — писал он, — долго беседовал с Александром и Алексеем, после чего они оба приняли одинаковое решение».

В 1891 г., по окончании кадетского корпуса, Ухтомский успешно сдал экзамены в Московскую Духовную Академию (МДА) и был принят в состав его юбилейного пятидесятого курса. В 1895 г. он закончил МДА, удостоившись степени кандидата богословия за сочинение на тему «О гневе Божием». Вскоре его примеру последовал и младший брат Алексей, закончивший МДА в 1898 г., защитивший кандидатскую диссертацию по богословию на тему «Космологическое доказательство Бытия Божия» и поступивший затем в Императорский Санкт-Петербургский Университет.

9 (21) ноября 1895 г., согласно собственному заявлению, в котором им было выражено желание служить по учебно-духовному ведомству, Александр Алексеевич Ухтомский был «определён учителем по русскому языку в 1-й класс Казанского духовного училища».

Духовное служение, миссионерская деятельность

Принятие монашества и служение в Северной Осетии

2 (14) декабря 1895 г. он был пострижен архиепископом Казанским и Свияжским Владимиром (И. С. Петровым) в монашество с наречением имени Андрей, 5 (17) декабря 1895 г. — рукоположен в Казанском Кафедральном Благовещенском соборе в иеродиакона и 6 (18) декабря 1895 г. — в иеромонаха — с зачислением, согласно резолюции казанского преосвященного, в число братии Казанского архиерейского дома (функционировавшего на правах монастыря).

«В 22 года я был иеромонахом, — вспоминал впоследствии Андрей (А. А. Ухтомский). — Я пошёл служить духу, освобождению человеческого духа от всяких препятствий к его свободе и свободе развития человеческого духа».

Столь раннее обращение в монашество, помимо прочего, объяснялось ещё и высокими требованиями, которые он предъявлял к представительницам женского пола. «Мне была возможность, — вспоминал он, — быть священником в известном Крестовоздвиженском братстве Черниговской губ[ернии], которое было основано Н. Н. Неплюевым.

Последний приглашал меня к себе. Но для священства нужно было жениться, а я был напуган женщинами. Вернее, я был напуган идеалом девушки и женщины, который я себе составил.

А идеалом моим была Святая Нина — просветительница Грузии. Прочитав её жизнеописание, я преклонился перед величием её духа и её жизненного подвига. По ней я расценивал всех остальных, и все получали оценку не весьма высокую».

5 (17) сентября 1897 г. Андрей (А. А. Ухтомский) был перемещён на должность инспектора Александровской миссионерской духовной семинарии, действовавшей в кавказском селе Ардон. Там же он состоял членом Ардонского отделения Владикавказского епархиального училищного совета, заведовавшего школами Северной Осетии, занимался духовным просвещением осетин. Был награждён наперсным крестом, выдаваемым от Святейшего Правительствующего Синода, и получил звание соборного иеромонаха Московского Донского ставропигиального монастыря.

Казанский период служения в сане архимандрита и епископа

23 июля (4 августа) 1899 г. Андрей (А. А. Ухтомский) был назначен на должность наблюдателя Миссионерских курсов при Казанской Духовной Академии (КДА), а 6 (18) августа 1899 г. возведен в сан архимандрита в Казанском Спасо-Преображенском монастыре архиепископом Казанским и Свияжским Арсением (А. Д. Брянцевым).

Будучи человеком, ведущим аскетический образ жизни и радеющим за духовно-нравственное возрождение русского народа, Андрей (А. А. Ухтомский) являлся активным сторонником воздержания от алкоголя и непримиримым борцом с пьянством, на почве чего вскоре сблизился с казанскими трезвенниками. 28 января (10 февраля) 1901 г. он был избран членом Комитета «Казанского Общества Трезвости» (КОТ), на базе которого в дальнейшем возникла первая в Казани и Казанской губернии правомонархическая (черносотенная) организация — Казанский отдел «Русского Собрания» (КОРС).

В скором времени он был избран председателем Строительного Комитета по возведению храма Во Имя Нерукотворённого Образа Спаса нашего Господа Иисуса Христа при учреждениях КОТ в Подлужной слободе Казани. Скорее всего, именно Андрей (А. А. Ухтомский) ещё в 1901 г. обратил внимание казанских патриотов-трезвенников на необходимость должного почтения и увековечения памяти местоблюстителя Патриаршего Престола (в 1612 — 1613 гг.), второго митрополита Казанского и Свияжского Ефрема (помазавшего на царство первого царя из Дома Романовых — Михаила Фёдоровича), «пещёрка» с мощами которого находилась в Казанском Спасо-Преображенском монастыре.

Андрей (А. А. Ухтомский) активно публиковался в начале 1900-х гг. на страницах печатного органа КОТ журнала «Деятель». Так, например, только в 1903 — 1904 гг. в нём были размещены следующие статьи, проповеди и выступления архимандрита Андрея (А. А. Ухтомскиого): «Как всякий христианин может потрудиться в устроении на земле Царства Божия (публичное чтение)», «Прощальная речь Владыке Архиепископу Арсению (в Спасо-Преображенском миссионерском монастыре)», «Из православно-церковного учения забытые мысли (публичное чтение)», «Слово в день празднования Чудотворной иконе Божией Матери, именуемой Казанской. 8 июля 1903 г.», «Царь и народ, Русь православная, в Сарове», «Слово на день восшествия на престол Государя Императора Николая Александровича, 1903 года 21 октября», «Поучение в неделю православия о церковной истине и об обязанностях к ней», «Беседа отца Иоанна Кронштадтского с пастырями», «О «сверх-человеках» и другие.

3 (19) сентября 1907 г. Императором Николаем II был утвержден доклад Святейшего Правительствующего Синода «об учреждении в Казанской епархии на местные средства кафедры третьего викарного епископа, с присвоением ему именования Мамадышским и с предоставлением ему заведывания миссионерскими курсами в гор[оде] Казани, вместо ректора Духовной Академии, почему не считать эти курсы впредь состоящими при Академии и внести в их устав соответственные изменения, и о бытии наблюдателю названных миссионерских курсов, архимандриту Андрею, Епископом Мамадышским, с тем, чтобы наречение и посвящение его были произведены в г. Казани». Так, в Казанской епархии появилась новая викарная епископская (миссионерская) кафедра, а при монастыре начали действовать Казанские миссионерские курсы (КМК), отделенные от КДА.

3 (19) октября 1907 г. в Казанском Спасо-Преображенском миссионерском монастыре (КСПММ) архимандрит Андрей (А. А. Ухтомский) был наречён, а 4 (17) октября 1907 г. — хиротонисан во епископа Мамадышского, став первым в истории (и третьим по определению) викарным епископом Казанской епархии по миссионерской работе и инородческим приходам, а также первым председателем Педагогического Совета КМК.

Кроме того, он настоятельствовал и заведовал, соответственно, основанными им же Трёхсвятительским крещёно-татарским скитом при КСПММ (впоследствии — отдельным монастырем) и Покровской просветительной крещено-татарской общиной. Одновременно епископ Андрей являлся председателем Совета «Братства святителя Гурия» (БСГ), а с 1908 г. — ещё и председателем действовавшего при нём «Кружка сестер-сотрудниц Братства святителя Гурия». Вместе с этим, он занимал должность председателя Педагогического Совета «Казанских женских богословских курсов» (КЖБК). И все это, не считая других, более «мелких» постов и должностей.

Епископ Андрей являлся также редактором (впоследствии — редактором-издателем) издававшегося в Казани миссионерского журнала «Сотрудник Братства святителя Гурия» (с 1911 г. — «Сотрудник Приволжской Миссии») (г. Казань).

Сухумский период служения

25 июля (7 августа) 1911 г. Император Николай II утвердил доклад Святейшего Правительствующего Синода «о бытии Преосвященному Андрею, Епископу Мамадышскому, третьему викарию Казанской епархии, Епископом Сухумским», о чём синодальным указом от 29 июля того же года было доведено до сведения архиепископа Казанского и Свияжского Иакова (И. А. Пятницкого).

В Сухумской епархии епископ Андрей с привычным ему усердием продолжил миссионерскую деятельность, за короткий срок своего пребывания в Абхазии успев проявить себя в деле христианизации местных народов, а также выступить с просьбой к властям о недопущении мусульманских мулл в среду абхазов с целью предотвращения их исламизации и отуречивания (которая, однако, так и не была удовлетворена).

Одновременно с этим владыка попытался на культурно-исторической почве примирить абхазов с грузинами (между которыми и тогда существовали заметные трения), а также возродил местную церковно-археологическую комиссию. Здесь же с января 1912 г. начал издаваться основанный епископом Андреем первый в Сухумской епархии печатный церковно-миссионерский журнал «Сотрудник Закавказской миссии».

«После епископа Гавриила и перевода [В. А.]Геймана из Сухумского округа, — говорилось, в частности, в изданном в 1913 г. „Путеводителе по городу Сухуму и Сухумскому Округу с историко-этнографическим очерком“, — христианство поколебалось и магометанское учение стало пускать свои корни в Абхазии, но есть полная надежда, что новый Сухумский епископ Андрей, при своей энергии и неустанном труде, даст христианству по-прежнему своё первенствующее место. Разъезды по епархии, частые проповеди, знакомство с нравами и обычаями вверенной ему паствы, общая симпатия, которую он так скоро завоевал себе, неутомимая энергия и апостольский образ жизни, а также издание особенного специального духовного журнала „Сотрудник“ — первого печатного органа за всё время существования епархии — обязательно привлекут к нему сердца мирян. При этом надо отметить, что достопочтенный архипастырь энергично взялся за восстановление древних памятников христианства. Надо только, чтобы высшая духовная власть помогла ему в развитии церковно-приходских школ. Коли безграмотные турецкие вероучители сумели завоевать расположение тёмного люда, то подготовленные миссионеры, относясь к делу с любовью и усердием, могут ещё больше завоевать себе такое расположение, имея во главе не канцеляриста, не карьериста, а поклонника живого дела».

Епископ Андрей и на Кавказе — оставался полностью верен своему миссионерскому долгу. «Отрадно, — сообщалось в том же „Путеводителе“, — что епископ Андрей знакомится с самыми заброшенными уголками своей епархии. Его посещение Бедийского храма останется навсегда памятным в жизнь населения. Его проповеди, его задушевную речь слушала 10 тысячная толпа.

А недавнее его посещение Псхувского перевала, где приютилось до 50 домов христиан, разве не вызывает общее удивление? Преосвященный проник туда с одним провожатым, сделав по самым трудным тропам, в течение двух суток 80 вёрст».

Вместе с тем, за два с небольшим года своего пребывания в Сухуме, епископ Андрей привычными для себя критичными высказываниями относительно тогдашнего состояния церкви и неосознанной в полной мере ответственности верховной власти за происходящие в общественно-церковной жизни негативные процессы оставил у некоторых новых знакомых весьма неоднозначные впечатления о себе. Так, например, знаменитый монархист князь Н. Д. Жевахов в оставленных им воспоминаниях назвал епископа Андрея человеком «путаным» и известным «своими антимонархическими взглядами», что, впрочем, могло быть навеяно не только «нестандартными» высказываниями самого владыки, но и распространявшимися о нём среди недоброжелателей слухами. А тех, кому его нелестные замечания были не по душе, предостаточно имелось и в местах служения владыки, и в столице Российской империи.

Уфимский период служения

С 22 декабря 1913 — епископ Уфимский и Мензелинский.

С июля 1916 ввёл в своей епархии «Правила для избрания настоятелей храмов Божиих Уфимской епархии». Председатель Восточно-русского культурно-просветительского общества, созданного им в Уфе в 1916. Основал при обществе журнал «Заволжский летописец».

Будучи занят самой активной общественной деятельностью, он вёл строгий аскетический образ жизни: проводил ночи в молитве, используя для короткого отдыха жёсткую кровать без одеяла и подушки, всегда постился, никогда не ел даже рыбы. Был большим ревнителем церковной старины, церковного устава, старинных церковных песнопений, благолепного служения, замечательно знал церковный устав. Отличался либеральными политическими взглядами, выступал против влияния Г. Е. Распутина на государственную и церковную жизнь. Избирался в члены Совета Казанского отдела Русского собрания.

В годы революции и войны

Поддержал Февральскую революцию, считая, что она будет способствовать освобождению церкви от давления со стороны государства. 14 апреля 1917 вошёл в состав Святейшего Синода. Участник Поместного Собора 1917—1918, активно участвовал в совещаниях по воссоединению со старообрядцами. Председатель Съезда единоверцев (направления в рамках «официальной» церкви, придерживающегося старых обрядов). С января 1919 — епископ Саткинский единоверческий (избран заочно с оставлением за собой прежней кафедры) и первоиерарх всех единоверцев — впрочем, эти должности были, скорее, номинальными.

В 1918 отлучил от церкви грабителей чужих имуществ: «Все воры и грабители, носящие христианское имя и участвовавшие в погроме г. Уфы, отлучаются от св. Причастия на два года; в случае искреннего раскаяния, по усмотрению духовника, отлучаются на один год. Только в случае смертельной болезни эта эпитимия может быть снята духовником».

Был членом созданного осенью 1918 Сибирского Временного Высшего церковного управления, руководил духовенством 3-й армии А. В. Колчака. После разгрома белых арестован в феврале 1920 в Новониколаевске, находился в тюрьме в Томске. Осенью выступил с заявлением о лояльности к Советской власти и просьбой об освобождении, вскоре освобождён, но уже 28 февраля 1921 арестован в Омске «за произнесение проповеди, в которой призывал крестьян организовываться в крестьянские союзы». С марта по октябрь содержался в Омской тюрьме, в ноябре 1921 — августе 1922 — во внутренней тюрьме ГПУ, затем в Бутырской тюрьме. Освобождён для лечения, затем дело было прекращено «за недостатком улик» (очевидно, власти хотели привлечь его на сторону обновленческого движения). Был назначен епископом Томским, но к управлению этой епархией не приступил.

Противник обновленцев

В ноябре 1922 возвратился в Уфу, активно выступал против обновленческого движения. На основании распоряжения временного Заместителя Патриарха митрополита Агафангела (Преображенского) от 18 марта 1922 объявил Уфимскую епархию автономной. Рукоположил во епископы нескольких священнослужителей епархии.

В начале 1923 в очередной раз арестован, 24 февраля 1923 приговорен к трём годам ссылки, выслан в Ташкент. В июне 1923 арестован в Ташкенте, выслан в Теджен. В ноябре 1923 арестован в Теджене, до ноября 1924 находился под арестом в Ташкенте, затем отправлен по этапу в Москву, откуда вновь выслан в Теджен, затем в Асхабад.

Начиная с 1922 тайно рукополагал архиереев для различных епархий. Постриг в монашество будущего архиепископа Луку (Войно-Ясенецкого) и направил его к двум ссыльным епископам для совершения архиерейской хиротонии. Проведённые им епископские хиротонии были позднее признаны Патриархом Тихоном.

Вступление в общение со старообрядцами

28 августа 1925 в молитвенном доме ашхабадской старообрядческой общины во имя Святителя Николая принял миропомазание от старообрядцев. Выступил с «Исповеданием Веры», в котором, в частности, заявил:

Ныне испытывая гонения от господствующей иерархии за свободу Церкви Христианской, исповедую перед Св. Церковью, что Патриарх Никон, своим мудрованием нарушивший жизнь Соборной Церкви и любовь её, так положил начало расколу русской Церкви. На ошибке Патриарха Никона утвердился тот русский цезарепапизм, который со времён Патриарха Никона подтачивал все корни русской церковной жизни и, наконец, вполне выразился в образовании так называемой «Живой Церкви», — ныне господствующей иерархии, явно ориентирующейся [на власть] и нарушающей все церковные каноны… Ныне, скорбя всей душей о великих бедах Церкви, готов отдать себя всецело на служение древлеправославным христианам — старообрядческим общинам для приведения к единству всего русского разрозненного стада Христова.

Считал, что уже являлся старообрядческим епископом с 1919, когда согласился на избрание единоверческим архиереем. Вместе с епископом Руфином (Бреховым) рукоположил для старообрядцев епископа Климента (Логинова).

За вступление в общение со старообрядцами предположительно был запрещён в священнослужении Патриаршим Местоблюстителем митрополитом Петром (Полянским). Запрещения не признал, равно как и полученных по завещанию Патриарха Тихона прав митрополита Петра по управлению церковью. Сторонники владыки Андрея отрицали сам факт запрещения, ссылаясь на отсутствие письменного подтверждения этого акта.

Владыка Андрей и катакомбная церковь

В конце 1926 возвратился в Уфу, объявил епархию автокефальной, не признавал права Заместителя Патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского), резко выступил против его Декларации, направленной на сотрудничество с советской властью. Продолжил тайные хиротонии епископов, создавая инфраструктуру Истинно-православной («катакомбной») церкви, которая действовала неофициально и противостояла официально признанной церковной организации. Автор термина «Истинно-православные христиане». Часть уфимской православной паствы признала его «архиепископом областной Церкви автономной Башкирской республики». Своим архиепископом его считали и «катамобники» (впрочем, вопрос о возведении его в этот сан священноначалием остаётся непрояснённым). Ближайшими соратниками владыки Андрея были рукоположенные им епископы Аввакум (Боровков), Вениамин (Троицкий), Иов (Гречишкин) и др.

13 июня 1927 вызван в Москву, арестован и 8 июля 1927 приговорен к трём годам ссылки, выслан в Кзыл-Орду, где арестован 17 октября 1928. Отправлен в Москву, где в январе 1929 приговорён к трём годам тюремного заключения, содержался в одиночной камере Ярославского политизолятора.

2 октября 1931 освобождён, проживал в Москве. В этот период молился в старообрядческом храме. В письме от 15 февраля 1932 отмечал:

Я ни одного раза не молился о своем освобождении или о чём-либо, касающемся своего благополучия. Я боялся такой молитвы, как своей, и только говорил: «Да будет воля Твоя». В 90-м псалме сказано; «С ним есмь в скорби». Я и знаю, что около меня скорбящего — всегда Господь; а около моего веселия… Господь далеко не всегда! — Поэтому боюсь молиться о чём-либо, кроме исполнения на мне воли Божьей.

14 апреля 1932 арестован по делу Московского «филиала» Истинно-Православной церкви. Один из его сокамерников вспоминал о нём:

Теперь его трудно было узнать. Почти не осталось волос на его голове и лице, в результате цинги почти все волосы у него выпали. Он стал совершенно дряхлым, худым, но как и прежде, оставался смиренным, добрым, ободряющим и отзывчивым. Он обвинялся в организации нелегальных православных общин (то есть Катакомбной Церкви), которые были против советского закона, и также — в агитации и пропаганде против большевизма. В тюремной камере Владыка Андрей своими рассказами обычно приковывал к себе всеобщее внимание. И нужно отметить, что он имел такое влияние на всех заключенных, даже на уголовников и безбожных коммунистов, что никто в его присутствии не решался богохульствовать и кощунствовать. Владыка реагировал на любые проявления несправедливости в тюрьме (за что не раз его лишали передач, присланных друзьями). Главного архиерея Советской России, главу Московской Патриархии, Архиепископ Андрей считал предателем Христа. К тюрьме, наказанию и другим злоключениям он относился спокойно, стойко и больше страдал за тех, кто был рядом с ним, чем за самого себя. На своих соузников он имел ободряющее влияние. Большие посылки присылали ему местные жители, как только узнавали о его прибытии в тюрьму. Посылки не всегда ему передавало тюремное начальство, но и те, которые он получал, он разделял с теми, кто не получал ничего.

7 июля 1932 приговорен к трём годам ссылки, выслан в Алма-Ату. 19 сентября 1932 получил Святые Дары и Миро от старообрядческого архиепископа Московского и всея Руси Мелетия.

Весной 1934 арестован в Алма-Ате, отправлен в Бутырскую тюрьму в Москву. 14 мая 1934 приговорён к трём годам заключения, отправлен в Ярославский политизолятор.

27 марта 1937 вновь осуждён на три года ИТЛ, отправлен в Рыбинск. 3 сентября 1937 приговорен тройкой УНКВД по Ярославской области к расстрелу. На следующий день расстрелян.

Проблема канонизации

Причислен к лику святых Русской православной церковью за границей в 1981. На Соборе этой церкви в 1993 году епископ Григорий (Граббе) предложил деканонизировать его, ссылаясь на ставшие известными данные о его вступлении в молитвенно-каноническое общение со старообрядцами. По некоторым сведениям впоследствии был деканонизирован, хотя его книги успели издать в России, как труды священномученика.

«Андреевцы»

Многие сторонники церковной линии владыки Андрея погибли в ходе гонений на «катакомбную» церковь в 1930-е годы. Однако некоторые из них продолжали свою деятельность и в послевоенный период. Так, иеромонах Гурий (Павлов) (1906—1996) был в 1990 возведён в сан архимандрита Русской православной церкви за границей, а в 1991 был хиротонисан во епископа одной из греческих раскольнических старостильных групп, оппозиционных канонической поместной Элладской Православной Церкви, которая по инициативе ряда иерархов в 1920-х годах перешла на григорианский календарь.

Существует точка зрения, согласно которой некоторые архиереи, поставленные владыкой Андреем и его ближайшими соратниками, оставались в живых вплоть до 1960—1990-х годов, сохраняя церковную организацию и периодически проводя тайные соборы. Эти сведения восходят к архиепископу Амвросию (Сиверсу), считающему себя законным преемником «андреевской» иерархии, рукоположенному в архиерейский сан одним из последних тайных «андреевских» архиереев, епископом Амфилохием (Шибановым, годы жизни — 1897—1994). Представители как Русской православной церкви, так и ряда других церковных организаций считают этого человека самозванцем, а информацию об активной послевоенной деятельности «андреевских» епископов и о самом факте существования многих из них (в том числе и Амфилохия) — мистификацией.

Труды

Автор многих брошюр, статей, проповедей, в том числе:

• Наставление послушникам Покровской крещено-татарской общины. Казань, 1909.
• Как понимать человекообразные представления св. Писания о Боге. Казань, 1904.
• О догматах. Уфа, 1915.
• Первое письмо к русской молодежи. Причина недоразумений. Казань, 1905.
• О любви Божией на страшном суде Христовом. Казань, 1904.
• Письмо к крещеным татарам, Казань, 1910.
• О приходских братских кружках Казанской епархии. Казань, 1907.
• О христианской взаимопомощи. Устав общества «Христианской взаимопомощи» крещено-татарских приходов Казанской епархии. Казань, 1905.
• О смысле жизни. Слово в великий четверток. Казань, 1901.
• О «сверх-человеках». Казань, 1904.
• К истории Казанской миссии и третьего викариатства Казанской епархии. Казань, 1911.
• Истолкование библейских изречений об искуплении человека. Казань, 1904.
• История моего старообрядчества. Тетрадь вторая. Алма-Ата, 28.2.1933. // В книге: Зеленогорский М. Жизнь и деятельность архиепископа Андрея. М., 1991.
• Письма к пастырям Уфимской епархии (1914 г.). Уфа, 1915.
• О народном голосе в делах церковных (О приходе). Владимир, 1916.
• О мерах к охранению Казанского края от постепенного завоевания его татарами. Казань, 1908.
• О русской культуре среди язычников-черемисов Уфимской губернии. Сергиев Посад, 1915.
• Из православно-церковного учения. Забытые мысли. Казань, 1903.
• Второе письмо к русской молодежи. Казань, 1905.
• О печальных последствиях русской некультурности и о лучшем будущем в этом отношении. Речь, произнесенная при открытии Восточно-русского культурно-просветительного Общества в Уфе. Уфа, 1916, вып. 2-й.

Большое количество статей и проповедей епископа Андрея было опубликовано в журнале «Сотрудник Братства святителя Гурия» («Сотрудник Приволжской миссии»). Ссылки на большинство из них даны в статье И. Е. Алексеева "Надёжный «Сотрудник».

Многие труды владыки Андрея, написанные в 1920-30-е годы, остались в рукописях или были утрачены.

Библиография

• Знатнов А. Юродивый всея Руси или последняя надежда дома Романовых.
• Алексеев И. Смиренный бунтарь (к вопросу о мировоззрении архиепископа Андрея /князя Ухтомского/…)
• Зеленогорский М. Жизнь и деятельность архиепископа Андрея. М., 1991.