Аристарх Самофракийский

Самый знаменитый из плеяды александрийских филологов, в которую входили Зенодот Эфесский и Аристофан Византийский. Последний был учителем Аристарха, а с первым он часто не соглашался.

Среди множества его трудов особенно важными были издание (или два издания) и комментарий к поэмам Гомера. Фрагменты этого комментария вместе с несколькими сотнями чтений Аристарха известны нам преимущественно из средневековых схолиев. Несмотря на фрагментарный и искаженный характер источника, можно сделать некоторые выводы о текстологической практике Аристарха. Большинство чтений Аристарха незначительно отличаются от других известных нам чтений: обычно — не более, чем на одно слово, часто — лишь на один-два знака. Он помечал как сомнительные (атетировал) многие строки Гомера, но лишь в единичных случаях исключал их из своего издания. Эти факты свидетельствуют об осторожности Аристарха. Одним из принципов его работы, как обычно считается, была идея «объяснять Гомера из Гомера», то есть в сомнительных случаях прибегать к принципу аналогии.

К середине II в. до н. э. в египетских папирусах с текстом Гомера происходит некоторая стандартизация. Если до этого момента в них часто встречались «лишние» строки или, наоборот, какие-то стихи отсутствовали, было много необычных разночтений, то с этого момента текст папирусных фрагментов, находимых современными археологами, приобретает примерно такой же вид, как и в средневековых рукописях гомеровских поэм. Эту стандартизацию текста ученые часто связывают с деятельностью Аристарха.

Имя Аристарха стало символом строгого и компетентного критика (ср. Зоил). В этом смысле его употребляет юный Пушкин в стихотворении 1815 г. «Моему Аристарху».