Джордж Смит Паттон, младший

Во время Второй мировой войны был главнокомандующим нового танкового корпуса, принявшего участие в военных действиях во Франции. Принимал самое активное участие в ходе проведения кампаний в Северной Африке, на Сицилии, во Франции и Германии с 1943 по 1945 годы.

Погиб в автокатастрофе 21 декабря 1945 года в Германии, недалеко от Мангейма.

Действия во время Первой мировой войны

При вступлении США в Первую мировую войну, генерал Першинг присвоил Паттону звание капитана. Позднее, по прошению самого Паттона, Першинг откомандировал его к недавно сформированному танковому корпусу Соединенных Штатов. О его деятельности нет точных сведений — в зависимости от источника, он либо командовал танковым корпусом, либо был только сторонним наблюдателем Сражения при Камбре, произошедшем в 1917 году, где танки впервые использовались как существенная сила. Поскольку американский Танковый Корпус не принимал участие в этом сражении, Паттону в этом сражении, скорее всего, была отведена роль наблюдателя.

За его заслуги (и организацию им учебной школы для американских танковых войск в Лангре, Франция), Паттон был произведен в чин майора, а затем — в чин подполковника, после чего служил в Американском танковом корпусе. Корпус, в то время бывший частью Американских экспедиционных сил, впоследствии, стал частью 1-й армии США.

Также он принимал участие в Битве при Сен-Михель в сентябре 1918 года, где получил пулевое ранение в тот момент, когда запрашивал помощь для группы танков, застрявших в непроходимой грязи. Пуля попала в верхнеягодичную мышцу и прошла навылет; спустя годы, на вечеринках среди военнослужащих, Паттон иногда приспускал форменные брюки и показывал шрам, называя себя, при этом, «генералом с половиной задницы» (англ. «half-assed general»). После прохождения лечения, Паттон вернулся в строй.

За своё участие в операциях Меза-Аргонна Паттон был награждён медалью «За выдающиеся заслуги» и крестом «За выдающиеся заслуги», и получил звание полковника. За боевое ранение он также получил медаль «Пурпурное сердце».

В период между войн

В период своей службы в Вашингтоне в 1919 году капитан (его понизили из его временного военного звания полковника) Паттон встречает и становится близким другом Дуайту Эйзенхауэру, впоследствии сыгравшему огромную роль в карьерном взлёте Паттона. В начале 1920-х гг. Паттон подаёт петицию в Конгресс США, ставя своей целью увеличение финансирования бронетанковых войск страны, однако его затея терпит крах. Паттон в то же время на профессиональном уровне пишет статьи по тематике ведения танкового боя и общей тактике бронетанковых войск, предлагая новые методы и тактические приёмы. Также он продолжает свою работу над улучшением самих танков, выступив с инновационными предложениями по радиосвязи в танках и улучшении конструкции танковых башен. Однако, отсутствие общественного интереса к танковым войскам в общем и к танкам в частности играет плохую роль в отношении продвижения Паттона по службе, и он возвращается обратно в кавалерию.

Действия во время Второй мировой войны

В период построения планов США относительно их участия во Второй мировой войне, Паттон командовал 2-й бронетанковой дивизией, которая, с переменным успехом, участвовала в луизианских и каролинских маневрах в 1941 году. 2-я дивизия была расквартирована в Форт Беннинг, штат Джорджия до того момента, как ей, вместе с её командующим, было приказано переместиться в только что созданный «Пустынный тренировочный центр» (англ. Desert Training Center) в Индио, штат Калифорния. Приказ был отдан Главнокомандующим бронетанковыми войсками, генерал-майором Джейкобом Л. Деверсом.

Паттон назначается Деверсом командиром I механизированного корпуса, и находится на этом посту к тому моменту, как корпус приписывается к силам вторжения союзников в Северную Африку.

3 июня 1942 года Паттон приходит к выводу, что японцы, потенциально, могут в любой момент высадиться на побережье Мексики, которая совсем недавно — 22 мая 1942 года — присоединилась к антигитлеровской коалиции. Он уверен, что оттуда японцы могут продвинуться на север, чтобы при поддержке с воздуха и земли ВМФ Японии мог вторгнуться в воды Калифорнийского залива. За три дня Паттон приводит свою армию в минутную боевую готовность, чтобы, в любой момент, иметь возможность защитить страну от вторжения противника.

Японские силы высадились на Алеутских островах 6 июня.

Война в Северной Африке

В 1942 году генерал-майор Паттон командовал Западным контингентом армии США, высадившейся на побережье Марокко во время операции «Факел». Паттон и его штаб прибыли в Марокко на борту тяжелого крейсера ВМФ США «Огаста», (англ. USS Augusta (CA-31)), попавшего под огонь французского линкора «Жан Барт», при входе в гавань Касабланки.

Жестко тренирующий и муштрующий вверенные ему части, он был абсолютно непопулярен в своих войсках. Однако же, все солдаты предпочитали служить именно у него, так как, по их собственному мнению, командование Паттоном было наилучшим шансом вернуться домой живыми.

И британские, и американские офицеры отмечали «мягкость» и некоторое разложение дисциплины во Втором Корпусе при командовании Ллойда Федерналла. Паттон обязал каждого подвластного ему участника кампании носить стальные шлемы, даже гражданских лиц в рабочих одеждах, и обязал свои войска быть одетыми в непопулярные брюки и шейные галстуки. Каждый мужчина был обязан ежедневно бриться и содержать свою униформу в надлежащем виде. При том, что эти меры не добавляли Паттону популярности, они возродили определенное чувство дисциплины и воинской гордости, потерянной ранее. Именно тогда Паттону дали прозвище «наша кровь и кишки».

Дисциплинарные меры быстро оправдали себя. К середине марта контрнаступление совместно с оставшимися в строю частями 1-й британской армии выдавило немцев гораздо восточнее; в то время, как 8-я британская армия под командованием генерала Бернарда Лоу Монтгомери в Тунисе совместными усилиями освободили от немецких войск Северную Африку.

Кампания в Сицилии

Как результат его успешного командования войсками в Северной Африке, Паттону поручается командование Седьмой армией США, уже на этапе подготовки вторжения на Сицилию. Задачей Седьмой армии становится защита левого (западного) фланга 8-й британской армии в то время, как их общей задачей становится продвижение на север и достижение Мессины.

Седьмая армия отражает несколько немецких контратак в зоне берегового плацдарма перед началом продвижения на север. Тем временем, 8-я армия остановилась несколько южнее Этны, будучи не в силах продвигаться дальше из-за мощных оборонительных усилий немцев. Командующий группой армий, Харольд Александер, не мог должным образом координировать действия двух командиров армий; по этой причине Монтгомери проявил инициативу и встретился с Паттоном с целью формирования общности группы и скоординированности действий войск.

Паттон формирует временный корпус под своим командованием. В итоге войска быстро продвигаются по западной Сицилии, захватив столицу — Палермо, и затем на марше продвинулись восточнее, до Мессины. Американские войска освобождают Мессину, в соответствии с планом, разработанным Монтгомери и Паттоном. Однако, итальянские и немецкие войска имели преимущества в авиации и в военно-морских силах, и, по этой причине, им удалось эвакуировать всех своих солдат и большую часть тяжелой техники через Мессинский пролив на основную территорию Италии.

Инцидент с рукоприкладством. Отстранение

Генерал Паттон отличался достаточной жесткостью и прежде всего жестокостью в отношении к противнику. Кровожадные речи Паттона привели к тому, что в вину ему ставилось возбуждение ненависти по национальному признаку, что привело к Бискарской резне (англ. ) — собирательному наименованию двух инцидентов, когда американские солдаты из 75-й дивизии убили 74 невооружённых итальянских военнопленных и двух пленных немцев (один из стрелявших пояснил, что мотивацией к действиям послужили слова генерала Паттона).

ИНЦИДЕНТ С ИЗБИЕНИЕМ РЯДОВОГО БЕННЕТТА.
…Готовясь к предстоящей встрече с Айком, Бесс одиннадцатого числа поехал в 93-й эвакуационный госпиталь, в тот момент расположенный неподалеку от северного побережья Сицилии, примерно в десяти милях от передовой частей Траскотта. Побеседовав с главными участниками событий, он собрал по частям неприглядную историю. В тринадцать тридцать десятого Паттон неожиданно появился в госпитале. Приветствовав майора Чарльза Эттера, принимающего офицера, он вместе с ним прошел в палатку, где размещались пятнадцать вновь поступивших пациентов. Паттон пошел вдоль рядов кроватей, задавая вопросы одному солдату за другим. В ответ на вопрос генерала, как у него дела, рядовой Пол Беннетт, четвертый пациент, ответил: «Нервы у меня шалят. Как снаряды летят — слышу, я взрывы — нет». Повернувшись в раздражении к Эттеру, Паттон спросил: «О чем говорит этот человек? Что у него? Может, ничего?» Не дождавшись ответа от Эттера, который хотел посмотреть карту Беннетта, Паттон закричал на солдата: «Ах ты, ни на что не годный сукин сын! Ах ты, трусливый у6людок! Ты — позор для армии и немедленно отправишься на передовую драться, хотя это слишком хорошо для тебя. Тебя следовало бы поставить к стенке и расстрелять, хотя и это тоже Слишком хорошо для тебя. Я сейчас сам пристрелю тебя, будь ты проклят!» Сказав это, Паттон потянулся за револьвером, выхватил его из кобуры и принялся размахивать перед носом Беннетта. Ударив Беннетта наотмашь по лицу, Паттон приказал явившемуся на шум Карриеру: «Я требую, чтобы вы немедленно убрали отсюда этого типа. Я не хочу, чтобы остальные ребята, которые сражались, не жалея жизни, сидели тут вместе с ним и видели, как с ним нянькаются».

Паттон уже стоял у выхода, когда увидел, что Беннетт сидит на краю койки и плачет. Быстро вернувшись, он ударил Беннетта «с такой силой, что каска слетела с его головы и выкатилась наружу». К тому моменту в палатку, привлеченные шумом, сбежались сестры и санитары. Они видели эту «вторую оплеуху».

Продолжая осмотр с полковником Карриером, Паттон встретился с несколькими пациентами из другой палатки. «Я ничего не могу с собой поделать, — признался он Карриеру, — у меня просто сердце на части рвется при виде этих храбрых парней». В третьей палатке он завопил: «Да у меня кровь закипает в жилах, когда я вижу, как тут нянчатся с проклятыми сачками». Уезжая из госпиталя, Паттон повторил Карриеру: «Я не шутил насчет того, что надо убрать отсюда этих трусов. Мне не нужно, чтобы трусливые ублюдки отсиживались в госпиталях. Их, наверное, придется все-таки когда-нибудь ставить к стенке, или мы разведем целые стаи мерзавцев».

В отличие от Паттона, Бесс поинтересовался историей Беннетта. Объект ярости генерала пошел в армию добровольно, а не по призыву и служил уже четыре года, принимал участие в Тунисской и Сицилийской кампаниях. Психиатр в госпитале вынес заключение, что парень не может находиться в строю. Любого, кто сомневался в его выводах, Бесс отсылал к трем другим корреспондентам, которые также провели расследование по имевшимся фактам: Меррилу «Реду» Мюллеру из «Нэйшнл бродкэстинг компани» (NBC); Джону Дэйли из «Columbia Broadcasting System» (CBS); и Элу Ньюмену из журнала «Newsweek».

Айк в Алжире узнал о нанесении побоев Кулу и Беннетту примерно 13 августа. Чтобы проверить правильность поступивших сведений, он отправил на Сицилию одного из штабных врачей, подполковника Перрина Лонга, который в рапорте от 16 августа обрисовал то же, что впоследствии представил Айку Бесс. Лонг узнал еще, что Кул уже дважды попадал в госпиталь и что в третий раз врачи нашли у него дизентерию и малярию. Лонг также испытал сочувствие к Беннетту, который прослужил в регулярной армии четыре года. Несмотря на бессонницу, которой он страдал с того момента, когда ранили его лучшего друга, Беннетт просил врача оставить его в части, но тот приказал отправить его в госпиталь. Выводы Лонга были совсем не в пользу Паттона: «Нельзя даже подсчитать, сколь велико вредоносное воздействие подобных инцидентов на здоровье пациентов, на моральное состояние персонала госпиталей и на взаимоотношения между врачами и пациентами»…

Гораздо более тяжелые последствия генералу пришлось пережить вследствие происшествия в 93-м эвакуационном госпитале, в августе 1943 года расположенном неподалеку от северного побережья Сицилии. При посещении госпиталя и осмотре раненых солдат он допустил рукоприкладство и словесные оскорбления двух рядовых армии, находящихся на лечении в одной из палат больницы. В наши дни этим пациентам, скорее всего, был бы поставлен диагноз «посттравматический стресс» (англ. Post-Traumatic Stress Disorder), в те дни диагноз звучал, как «нервное истощение в боевых условиях» (англ. shell shock). У солдат был серьёзный нервный срыв, видимых ранений на теле не было.

По утверждениям очевидцев, Паттон неожиданно появился в госпитале. Приветствовав принимающего офицера, майора Чарльза Эттера, он вместе с ним прошёл в палатку, где размещались пятнадцать коек с вновь поступившими пациентами. Задавая вопросы, он перемещался вдоль ряда коек. В ответ на вопрос генерала о том, как у него дела, четвёртый пациент, рядовой Пол Беннетт заявил:

В ответ Паттон ударил его и начал кричать, называя его и его соседа трусливыми и недостойными звания солдата. Фактически, Паттон несправедливо подозревал обоих в том, в чём их обвинил.

Журналисты, присутствовавшие в это время в госпитале, сообща решили не публиковать данный инцидент в СМИ, но врачи госпиталя использовали свои собственные связи в командовании и информировали об инциденте Эйзенхауэра. У генерала Айка Эйзенхауэра были планы отослать Паттона обратно в США с порицанием, как и требовали поступить многие газеты, из-за официального расследования будучи не в состоянии не информировать о нём общество. Однако, после консультаций с Джорджем Маршаллом Айк решил оставить Паттона, однако, отстранив его от основного командования группой войск. Также Паттону Эйзенхауэром был отдан приказ принести официальные извинения лично тем двум солдатам и персоналу госпиталя, который присутствовал при инциденте.

Эйзенхауэр использовал «увольнение» Паттона как способ ввести в заблуждение немцев относительно того, где мог быть нанесен следующий удар войск. В течение следующих 10 месяцев Паттон остается на Сицилии в продолжительном бездействии, он отстранен от командования и от несения своего воинского долга, что расценивается немцами как некоторый ситуативный намек на скорое начало атаки на юге Франции. Позднее, его отправка и пребывание в Каире будет расценено немцами как предположительное наступление через Балканы. Немецкая внешняя разведка неправильно интерпретировала происходящее и, в результате, совершила ряд фатальных ошибок в прогнозировании планов объединенной группы войск.

Несколькими месяцами ранее июня 1944 года и начавшегося в этот месяц вторжения в Нормандию, Паттон начинает распространять слухи о несуществовавшей в действительности 1-й группе армий США (англ. First U.S. Army Group, сокр. «FUSAG») выступая в своих разговорах в качестве командующего этой группой. По его словам, эта группа армий должна была вторгнуться во Францию, форсировав переправу через пролив Па-де-Кале. Эти разговоры были частью грандиозной операции по дезинформации, получившей кодовое название «Операция „Сила духа“» (англ. Operation Fortitude). Результатом операции стало нерациональное использование сил и ресурсов немецким командованием, что породило большие проблемы с отражением удара союзников в Нормандии в «День Д».

Высадка в Нормандии

После начала вторжения в Нормандию, Паттон занимает место в командовании 3-й американской армии, которая, с географической точки зрения, занимала в театре военных действий на Западе крайне правую (западную) позицию относительно расположения войск союзников.

Начав действия 1 августа 1944 года, он руководил этой армией во время поздних частей операции Кобра, которая, фактически, превратила затяжные жестокие бои десанта и пехоты в Нормандских лесонасаждениях и полях в блицкриг союзников во Франции. 3-я армия постоянно атаковала в направлениях к западу (Бретань), югу, востоку — ближе к Сене и северу, оказывая содействие к перекрытии немцам вариантов отступления и избежания попадания в Фалезский котел, между Фалезом и Орном.

Паттон использовал против немцев их же тактику блицкрига, преодолев за две недели расстояние в шестьсот миль, от Авранша (фр. Avranches) до Аржантана. Силы генерала Паттона были частью объединенных сил союзников, которые освобождали Францию, достигнув Парижа. Сам город был освобожден 2-й французской танковой дивизией, которая находилась под командованием генерала Леклерка, чьи солдаты сражались в самом городе, и 4-й пехотной дивизией США. Части 2-й танковой дивизии были только что переведены в подчинение из 3-й армии, и многие солдаты ещё были уверены, что являются частью 3-й армии. Такое быстрое продвижение, иллюстрацией которому может явиться этот факт, дает понимание высокой мобильности и агрессивности стиля командования Паттона войсками. Также такому успеху, безусловно, способствовал тот важный факт, что Паттон получал информацию, помеченную грифом «Ультра» — этим термином обобщенно называлась вся известная англичанам секретная информация, полученная при помощи дешифровки шифров немецкой шифр-машины Энигма.

Лотарингия

Наступление генерала Паттона, несмотря на все удачи, захлебнулось 31 августа 1944, когда 3-я армия встала у реки Мозель, близ Мец, Франция. Берраган в своем труде по военной тактике утверждает, что амбиции Паттона и его отказ от признания того факта, что он находился всего лишь во второй волне атакующих сил, сыграли свою отрицательную роль.

Другие историки предполагают, что силы наступающей армии были заняты генералом Ли, который решил переместить подответственную ему зону коммуникации в более комфортабельный Париж. В итоге около 30 автотранспортных рот были заняты переездом, хотя могли бы быть использованы для поддержки и развития наступления во избежание растягивания войск. Паттон предполагал, что командование театром военных действий будет экономить топливо для поддержки успеха кампании. Однако, вследствие разных причин, топливные потоки были отданы Монтгомери, ресурсы техники были заняты на перемещении зоны коммуникации, Паттон отказывался наступать медленно и 3-я армия «увязла» на линии Эльзас-Лотарингия, не обращаясь к обороне только из-за слабости немецких войск, не готовых перейти в контратаку.

Опыт Паттона предполагал собой, что основным преимуществом сил союзников является мобильность. Это достигалось за счет огромного количества грузовиков США, достаточной надежности танков, хорошей радиосвязи и прочих мелочей, вместе дающих возможность армии двигаться и действовать в крайне сжатые сроки. Медленные атаки вели к большим жертвам среди личного состава и потерям в технике; также они давали немцам возможность подготовить многочисленные защитные позиции, а затем, часть за частью, выводить войска из зоны атаки, нанося большой урон союзническим войскам. Паттон отказался действовать таким образом.

Времени, необходимого на подвод подкреплений для сил союзников, как раз хватало на то, чтобы немецкие войска успели дополнительно укрепить крепость Меца и полностью подготовиться к последующим боевым действиям. В октябре-ноябре 3-я армия практически увязла в позиционной войне, положение стало практически безвыходным. Тяжелые потери сопровождали каждый шаг с обеих сторон. Лишь к 23 ноября Мец окончательно сдался американцам…

Наступление в Арденнах

В конце 1944 года немецкая армия начала отчаянные попытки организовать линию обороны вокруг Бельгии, Люксембурга и северовосточной Франции. Началось наступление в Арденнах, официально возглавляемое немецким фельдмаршалом Гердтом фон Рунштедтом. К 16 декабря 1944 года немецкая армия сгруппировала 29 дивизий (прибл. 250 тысяч чел.) в слабом месте линии фронта союзников и совершила глубокий прорыв к реке Маас. Наступила одна из самых морозных для теплой Европы зим. Снегопад сковал всякие передвижения танковых войск с обеих сторон.

Нуждаясь всего лишь в одних сутках благоприятной погоды, Паттон приказывает капеллану 3-й армии США, Джеймсу О’Нейлу, молиться Богу о том, чтобы Он послал таковую погоду. Вскоре после начала молитвы тучи рассеялись. Паттон прямо на месте молитвы наградил О’Нейла Бронзовой звездой. Армия начала свои действия по противостоянию войскам фон Рундштедта.

Паттон внезапно (что является значимым достижением тактики и действий частей снабжения) поворачивает войска, осуществляя, тем самым, одновременный отвод сил вместе с обескровленной 101-й воздушно-десантной дивизии США, взятой в котел в Бастони (её временным командующим тогда был бригадный генерал Энтони Маколифф). К февралю немцы отступали по всему фронту и Паттон перешёл к другому участку фронта — Саарскому бассейну в Германии. Переброс 3-й армии завершился соединением сил на Рейне в Оппенхайме 22 марта 1945 года.

Паттон планировал освободить от немецких войск Прагу, когда продвижение американской армии было остановлено. Его войска освободили Пльзень (6 мая 1945 года) и основную часть западной Богемии.

После окончания войны был основным сторонником и лоббистом использования в дальнейших боевых действиях бронетехники.

Автокатастрофа и смерть

Паттон похоронен на Люксембургском американском мемориальном кладбище в городе Люксембург, вместе с другими погибшими воинами 3-й армии США. Его останки были перезахоронены с другого кладбища в место упокоения, расположенное в самом центре могил его солдат. Кенотаф находится на кладбище в Сан-Габриэле, штат Калифорния, рядом в церковью, где Паттон был крещен. В притворе алтарной части храма находятся предметы, напоминающие о Паттоне, в том числе его фотография на танке. Во дворе церкви установлена статуя генерала.

Автомобиль Паттона был восстановлен и использовался различными ведомствами. В настоящее время машину, равно как и многие другие предметы жизни полководца, можно увидеть в Музее генерала Джорджа Паттона (англ. General George Patton Museum) в Форт Ноксе, штат Кентукки.

Интересные факты

• Паттон был родственником американского генерала Уоллера Паттона, южанина, погибшего в сражении под Геттисбергом.
• Паттон был участником соревнований по современному пятиборью на летней Олимпиаде 1912 года, впервые включенных в олимпийскую программу. Он стал сильнейшим участником из числа не представлявших Швецию спортсменов, заняв 5 место.
• В честь Паттона назван танк M46 (M46 Patton) — средний танк второй половины 1940-х, а также средние танки M47 (M47 Patton II), M48 (M48 Patton III) и ОБТ M60 (M60 Patton IV).

Цитаты