Елеазар Моисеевич Мелетинский

Биография

Закончил школу в Москве, затем факультет литературы, искусства и языка Института истории, философии и литературы (ИФЛИ, 1940). Окончил курсы военных переводчиков, воевал на Южном фронте, затем на Кавказском фронте.

В 1943—1944 гг. обучался в аспирантуре Среднеазиатского государственного ун-та в Ташкенте, а после её окончания стал старшим преподавателем этого вуза. В 1945 г. защитил кандидатскую диссертацию «Романтический период в творчестве Ибсена».

В 1946 г. перешёл в Карело-Финский университет (Петрозаводск) и там проработал заведующим кафедрой литературы до 1949 года (а в 1946—1947 — ещё и заведующим отделом фольклора карело-финской базы АН СССР).

Арестован в период антисемитской кампании (1949). Провел полтора года в следственных изоляторах (пять с половиной месяцев в одиночной камере), приговорен к десяти годам лишения свободы. Освобожден из лагеря и реабилитирован только осенью 1954 года.

С 1956 по 1994 гг. работал в Институте мировой литературы имени А. М. Горького (ИМЛИ РАН).

Он был ответственным редактором нескольких десятков научных изданий, руководил коллективными трудами Института (3), принимал самое деятельное участие в создании многотомной «Истории всемирной литературы» (Т. 1-8, М., 1984—1993), являясь членом редколлегии отдельных ее томов, автором разделов, посвященных происхождению и ранним формам словесного искусства, литературам средневековой Европы, Дании, Норвегии, Исландии, Швеции, Ближнего Востока, Средней Азии, эпическим традициям народов Кавказа и Закавказья, Центральной Азии и Сибири (4).

Член редколлегии (с 1969) и главный редактор (с 1989) серий «Исследования по фольклору и мифологии Востока» и «Сказки и мифы народов Востока» (выпускаемых Главной редакцией восточной литературы издательства «Наука»; с 1994 — Издательская фирма «Восточная литература»), член международных научных обществ — Общества по исследованию повествовательного фольклора (Финляндия), Международной ассоциации по семиотике (Италия).

С 1989 по 1994 год Е. М. Мелетинский исполнял обязанности профессора Московского Государственного университета на кафедре истории и теории мировой культуры, созданной тогда философским факультетом МГУ. С конца 80-х годов он читал лекции в университетах Канады, Италии, Японии, Бразилии, Израиля, выступал на международных конгрессах по фольклористике, сравнительному литературоведению, медиевистике и семиотике.

В начале 1992 года возглавил Институт высших гуманитарных исследований РГГУ. Отдал много сил и времени реализации заложенных в него идей развития рационального гуманитарного знания, широких компаративных и типологических исследований культурных традиций, ликвидации разрыва между научным и педагогическим процессами. В РГГУ он читал курс лекций по сравнительной мифологии и исторической поэтике, руководил работой научных семинаров и создаваемыми здесь коллективными трудами, являлся главным редактором журнала «Arbor mundi» («Мировое древо»), который выпускается Институтом высших гуманитарных исследований с 1992 года.

Будучи создателем собственной школы в науке, сам Е. М. Мелетинский является прежде всего продолжателем традиций А. Н. Веселовского (5). К ним он обращается ещё в 40-е годы под влиянием В. М. Жирмунского, единственного человека, которого он называл своим учителем.

Для Е. М. Мелетинского (вслед за В. М. Жирмунским и А. Н. Веселовским) в центре научных интересов находилось движение повествовательных традиций во времени и их генезис, причем Мелетинского отличает особое внимание к архаической словесности, ее социальной и этнокультурной обусловленности. Им рассмотрены судьбы в устной и книжной словесности основных тем и образов мифологического повествования, статус поэтического слова и фольклорного жанра в архаике (7), описаны происхождение и эволюция народной сказки, а также ее центрального персонажа — социально-обездоленного младшего брата, сироты, падчерицы (8), изучены первобытные истоки и этапы сложения повествовательных традиций и эпических жанров (9).

Под этим углом зрения на основе огромного сравнительного материала, в своей совокупности охватывающего устные традиции народов всех континентов, им проанализированы основные жанры сказочного и героико-эпического фольклора, начиная с их наиболее ранних форм, сохраненных в ряде бесписьменных культур и отраженных в некоторых образцах древней и средневековой словесности. Следует назвать его статьи о северо-кавказских «нартских» сказаниях (10), о карело-финском (11) и тюрко-монгольском эпосе (12), о фольклоре народов Австралии и Океании (13) и многие другие. В русле той же методологии предпринято монографическое изучение «Старшей Эдды» как памятника мифологического и героического эпоса, что позволило выявить устные основы составляющих ее текстов (14).

Продолжая рассмотрение исторической динамики эпических традиций, Е. М. Мелетинский обратился к материалу средневекового романа — во всем многообразии его национальных форм: европейский куртуазный роман, ближневосточный романический эпос, дальневосточный роман, причем в занятиях данной темой он вновь возвратился к исследованиям по медиевистике (именно в сравнительно-типологическом аспекте), начатым в свое время при работе над «Историей всемирной литературы» и продолженным при написании монографии об «Эдде» (15). Своеобразным итогом этих исследований явилась книга «Введение в историческую поэтику эпоса и романа» (16), содержащая описание закономерностей развития эпических жанров от их первобытных истоков до литературы Нового времени. Наконец, к тому же циклу работ примыкает монография, посвященная сравнительно-типологическому анализу новеллы, опять-таки начиная с фольклорной сказки и анекдота и кончая рассказами Чехова (17).

Особое место в исследованиях Е. М. Мелетинского занимает мифология, с которой в той или иной степени связаны истоки повествовательного фольклора и наиболее архаические формы литературных мотивов и сюжетов. В его статьях и книгах проанализированы устные мифы аборигенов Австралии и Океании, Северной Америки и Сибири (18), а также отразившиеся в книжных памятниках мифологии народов древнего мира и средневековья («Эдда») (19).

Значительный международный резонанс получила обобщающая монография «Поэтика мифа» (20), в которой рассмотрение мифологии предпринято, начиная с ее наиболее архаических форм, вплоть до проявлений «мифологизма» в литературе XX века (проза Кафки, Джойса, Томаса Манна).

Е. М. Мелетинский являлся заместителем главного редактора двухтомной энциклопедии «Мифы народов мира» (со времени своего выхода в свет в 1980 году уже выдержавшей несколько изданий), главным редактором во многом дополняющего ее «Мифологического словаря» (первое издание — 1988 год), а также одним из основных авторов обоих трудов. Его же перу принадлежат статьи о мифе и мифологии, о Леви-Стросе и его концепциях, о ритуально-мифологической критике и т. д. в «Большой советской энциклопедии» (Т. 14), «Краткой литературной энциклопедии», «Литературном энциклопедическом словаре», «Философском энциклопедическом словаре».

В своих трудах, посвященных изучению эпических памятников, фольклорно-мифологических циклов и традиций Е. М. Мелетинский выступает прежде всего как фольклорист-теоретик, для которого специальное, сколь угодно подробное рассмотрение устного или книжного текста — лишь этап на пути познания более общих историко-поэтических закономерностей развития повествовательных форм традиционной словесности. Основным инструментом этого познания являются взаимодополняющие приемы сравнительно-типологического и структурно-семиотического исследований.

Обращение Е. М. Мелетинского в 60-е годы к методам структурно-семиотического анализа соответствует одному из главных направлений исследовательского поиска в отечественной науке. В известном смысле путь от незаконченной «Поэтики сюжетов» А. Н. Веселовского прямо вел к «Морфологии сказки» В. Я. Проппа, в свою очередь заложившей основы структурной фольклористики (21). Тут сыграло свою роль и давнее увлечение Елеазара Моисеевича точными науками, интерес к возможностям их использования в гуманитарных дисциплинах, к применению в данных областях приемов точного анализа (22).

Со второй половины 60-х годов Е. М. Мелетинский вел «домашний» семинар, посвященный проблемам структурного описания волшебной сказки; результаты этой работы, развивающей идеи В. Я. Проппа с использованием новых методологических приобретений того периода, докладывались на заседаниях Тартуских Летних школ, публиковались в виде статей в издаваемых Тартуским Государственным университетом «Трудах по знаковым системам» и неоднократно переводились на иностранные языки (23). В 1971 году работа была удостоена международной премии Питре (разумеется, ни сам Мелетинский, ни его коллеги не попали в Италию на церемонию вручения этой премии).

Обращение к структурно-семиотическим методам сопровождалось у Е. М. Мелетинского не предпочтением синхронического анализа по сравнению с диахроническим (что характерно для структурализма, особенно раннего), а принципиальным совмещением обоих аспектов исследования, типологии исторической и структурной, как это сформулировал сам ученый в одной из статей начала 70-х годов (24); тенденция, опять-таки преобладающая в отечественной науке, для которой историческое бытие традиции всегда оставалось предметом неослабеваемого внимания.

В фокусе исследовательских интересов Мелетинского находится скорее парадигматический, чем синтагматический уровень анализа; соответственно, используется не только методика В. Я. Проппа (включая ее современные интерпретации), но и достижения структурной антропологии, прежде всего — в трудах К.Леви-Строса (25). С этим связано углубленное изучение семантики фольклорного мотива и сюжета, модель описания которых была разработана Е. М. Мелетинским на материале палеоазиатского мифологического эпоса о Вороне (26).

Занятия глубинной мифологической семантикой традиционного мотива приводят ученого к следующей большой теме — к исследованию фольклорных архетипов, в «классическое» юнгианское понимание которых Е. М. Мелетинский вносит серьёзные коррективы (27). Опыт изучения архаических, прежде всего мифологических традиций дает ему основание отказаться от несколько одностороннего и модернизированного подхода к проблеме генезиса и функционирования этих древнейших в человеческой культуре ментальных структур. От изучения мифологических архетипов в фольклорной сюжетике ученый переходит к анализу архетипических значений в произведениях русской классики (28). Вообще в 90-е годы Елеазар Моисеевич все больше внимания уделяет русской литературе XIX века (Пушкину, Достоевскому), рассматривая ее в аспектах компаративистики, структурной и исторической поэтики (29).

В книгах и статьях Мелетинского выделяются три доминантных исследовательских направления:

• 1) типология и исторические трансформации основных образов в мифе и фольклоре, а также в восходящих к ним литературных памятниках Древности, Средневековья и Нового времени.
• 2) структурные и стадиальные соотношения трех больших жанрово-тематических комплексов устной словесности (миф, сказка, эпос).
• 3) сюжетная организация фольклорного повествования и семантическая структура мотива.

Исходным материалом при обсуждении подобных вопросов для Мелетинского является миф. Отсюда — устойчивое внимание к архаическим традициям, не только представляющим большой самостоятельный интерес, но и имеющим важнейшее парадигматическое значение для позднейших культурных формаций. При этом Мелетинский избегает и архаизирующей мифологизации современности, и неоправданной модернизации архаики. Тем не менее, именно в архаике обнаруживаются истоки и наиболее выразительные проявления «базовых» ментальных универсалий, проступающих в сказочно-эпических повествовательных структурах и в глубинных значениях литературно-фольклорных мотивов. Изучение структурной типологии традиционных сюжетов и семантики мотивов приводит Е. М. Мелетинского к формулированию концепции литературно-мифологических архетипов.

Наличие близких содержательных и формальных подобий в семиотических текстах разных культур, в том числе — не связанных между собой родством или близким соседством, демонстрирует наличие принципиального единообразия в мировом литературном процессе. Это наиболее наглядно видно в фольклорных традициях — прежде всего, в архаических (хотя далеко не только в них). Какой бы областью словесности не занимался Е. М. Мелетинский, он всегда оставался фольклористом.

Общий ракурс, объединяющий в единое целое многообразную научную деятельность Е. М. Мелетинского — исследователя мифа и фольклора, древнескандинавской «Эдды», средневекового романа и новеллы, архетипов в русской классической литературе, мифологизма в прозе XX века и ещё многого другого, — это историческая поэтика повествовательных форм, начиная с архаической мифологии и вплоть до новейшей литературы. При всех изменениях предмета исследования он на протяжении своей более чем полувековой научной деятельности оставался верен этой главной теме.

Директор Института высших гуманитарных исследований РГГУ, член научных советов РГГУ и ИМЛИРАН, Научного совета по мировой культуре РАН.

Лауреат премии Питре (Италия — 1971) за лучшую работу по фольклористике и Государственной премии СССР (1990) за работу над двухтомной энциклопедией «Мифы народов мира».

Сочинения

Монографии

• (8)Герой волшебной сказки. Происхождение образа. М., ИВЛ. 1958. 264 с. 5000 э.
• (9)Происхождение героического эпоса. Ранние формы и архаические памятники. М., ИВЛ. 1963. 462 с 1800 э. = М., 2004.[перевод на китайский язык(Ланьчжоу,2007)]
• (14)"Эдда" и ранние формы эпоса. (Серия «Исследования по теории и истории эпоса»). М., Наука. 1968. 364 с 2000 э. (английский перевод: Trieste, 1998).
• (20)Поэтика мифа. (Серия «Исследования по фольклору и мифологии Востока»). М., Наука. 1976. 407 с 5500 э. (2-е изд.: М., 1995) [переводы на польский (Warszawa, 1981), сербский (Beograd, 1984), венгерский (Budapest, 1985), португальский (Rio de Janeiro, 1987), чешский (Praha, 1989), словацкий (Bratislava, 1989), китайский (Пекин, 1990), итальянский (Roma, 1993), болгарский (София, 1995), английский (New York — London, 1998)] языки.
• (18) Палеоазиатский мифологический эпос (цикл Ворона). Серия «Исследования по фольклору и мифологии Востока»). М., Наука. 1979. 229 с.6000 э.
• (15)Средневековый роман. Происхождение и классические формы. М., Наука. 1983. 304 с 5000 э.
• (16)Введение в историческую поэтику эпоса и романа. М., Наука. 1986. 318 с 4500 э.

(итальянский перевод: Bologna, 1993).

• (17)Историческая поэтика новеллы. М., Наука. 1990. 279 с 3000 э.
• Достоевский в свете исторической поэтики. Как сделаны «Братья Карамазовы». М.,РГГУ.1996.112 с (Серия «Чтения по теории и истории культуры». Вып.16).
• От мифа к литературе: Уч.пособие. М., РГГУ. 2000. 169 с.
• Заметки о творчестве Достоевского. М., РГГУ. 2001. 188 с.

Статьи

• (1)Моя война // Избранные статьи. Воспоминания. М., 1998, с. 438.
• (2)На войне и в тюрьме // Избранные статьи. Воспоминания. М., 1998, с. 429—572.
• (3)Памятники книжного эпоса. Стиль и типологические особенности (М., 1978) (совм. с др.).
• (4)История всемирной литературы. Т. 1-5, М., 1984—1988 (совм. с др).
• (5)"Историческая поэтика" А. Н. Веселовского и проблема происхождения повествовательной литературы // Историческая поэтика (Итоги и перспективы изучения). М., 1986, с. 25-52.
• (7)Предки Прометея (Культурный герой в мифе и эпосе) // Вестник истории мировой культуры, № 3 (9), май-июнь 1958, с.114-132 (Избранные статьи. Воспоминания, с. 334—359);
  • Об архетипе инцеста в фольклорной традиции (особенно в героическом мифе) // Фольклор и этнография. У этнографических истоков фольклорных сюжетов и образов. Сб. научных трудов. Л., 1984 (Избранные статьи. Воспоминания, с. 297—304; китайский перевод: Пекин, 1990);
  • Миф и историческая поэтика фольклора // Фольклор. Поэтическая система. М., 1977, с. 23-41 (Избранные статьи. Воспоминания, с. 11-32);
  • Поэтическое слово в архаике // Историко-этнографические исследования по фольклору. Сборник статей памяти С. А. Токарева. М., 1994, с. 86-110;
  • Мелетинский Е. М., Неклюдов С. Ю., Новик Е. С. Статус слова и понятие жанра в фольклоре // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М., 1994, с. 39-105.
  • Женитьба в волшебной сказке (ее функция и место в сюжетной структуре) // Избранные статьи. Воспоминания. М., 1998, с. 305—317 (1-е изд. на нем. яз. — Acta Ethnographica Academiae Scientiarum Hungaricae. T. 19, Budapest, 1970, p. 281—292);
  • Миф и сказка // Фольклор и этнография. М., 1970 (Избранные статьи. Воспоминания, с. 284—296).
  • Первобытные истоки словесного искусства // Ранние формы искусства. М., 1972, с. 149—190 (Избранные статьи. Воспоминания, с. 52-110);
  • О генезисе и путях дифференциации эпических жанров // Русский фольклор. Материалы и исследования. V. М.-Л., 1960, с. 83-101;
  • Вопросы теории эпоса в современной зарубежной науке // Вопросы литературы, 1957, № 2, с. 94-112;
  • Проблемы изучения народного эпоса // Вопросы литературы, 1963, № 4, с. 196—200;
  • Народный эпос // Теория литературы. Роды и жанры литературы. М., 1964;
  • Судьба архаических мотивов в былине // Живая старина, 1998, № 4 (20), с. 12-13.
• (10)Место нартских сказаний в истории эпоса // Нартский эпос. Материалы совещания 19-20 октября 1956 г. Орджоникидзе, 1957, с. 37-73.
• (11)К вопросу о генезисе карело-финского эпоса (Проблема Вянямейнена) // Советская этнография, 1960, № 4, с. 64-80.
• (12)О древнейшем типе героя в эпосе тюрко-монгольских народов Сибири // Проблемы сравнительной филологии. Сборник статей к 70-летию чл.-корр. АН СССР В. М. Жирмунского. М.-Л., 1964, с. 426—443 (Избранные статьи. Воспоминания, с. 360—381).
• (13)Фольклор австралийцев // Мифы и сказки Австралии. М., 1965, с. 3-24;
  • Мифологический и сказочный эпос меланезийцев // Океанийский этнографический сборник. М., 1957, с. 194—112;
  • Повествовательный фольклор Океании // Сказки и мифы Океании. М., 1970, с. 8-33.
  • Проблемы сравнительного изучения средневековой литературы (Запад/Восток) // Литература и искусство в системе культуры. Сб. в честь Д. С. Лихачева. М., 1988, с. 76-87 (Избранные статьи. Воспоминания, с. 401—418).
  • Сказка-анекдот в системе фольклорных жанров // Жанры словесного текста: Анекдот / Учебный материал по теории литературы. Таллин, 1989, с. 59-77 (Исследования по славянскому фольклору и народной культуре. Studies in Slavic Folklore and Folk Culture. Вып. 2. Oakland, Specialties, 1997, p. 42-57; Избранные статьи. Воспоминания. М., 1998, с. 318—333);
  • Малые жанры фольклора и проблемы жанровой эволюции в устной традиции // Малые жанры фольклора. Сборник статей памяти Г. А. Пермякова. М., 1995, с. 325—337.
• (19)Мифы древнего мира в сравнительном освещении // Типология и взаимосвязи литератур древнего мира. М., 1971, с. 68-133 (Избранные статьи. Воспоминания. М., 1998, с. 192—258);
• «Эдда» и ранние формы эпоса; Скандинавская мифология как система // Труды по знаковым системам VII, Тарту, 1975, с. 38-52 (Избранные статьи. Воспоминания, с. 259—283; английский перевод: Journal of Symbolic Anthropology, 1973, № 1, 2).
• (21)Структурно-типологическое изучение сказки // Пропп В. Я. Морфология сказки. М., 1969, с. 134—166 [переводы на французский (Propp V. Morphologie du conte, Paris, 1970, p. 201—254), словацкий (Propp V.J. Morfologia rozpravky. Bratislava, 1971, p. 149—189), немецкий (Propp V. Morphologie des Maerchens, Muenchen, 1972), португальский (Lisboa, 1978; Rio de Janeiro, 1984), грузинский (Тбилиси, 1984), венгерский (Budapest, 1995) языки]; Meletinskij E.M., Nekljudov S.Ju., Novik E.S., Segal D.M. La folclorica russa e i prblemi del metodo strutturale // Ricerche semiotiche. Nuove tendenze delle scienze umane nell’URSS. Torino, 1973, p. 401—432.
• (22)"Я с юности проникся мечтой о превращении гуманитарных наук в точные…" // Новая газета, 29 сентября 1993, № 38, с. 5.
• (23)Мелетинский Е. М., Неклюдов С. Ю., Новик Е. С., Сегал Д. М.: Проблемы структурного описания волшебной сказки // Труды по знаковым системам IV, Тарту, 1969, с. 86-135; Ещё раз к проблеме структурного описания волшебной сказки // Труды по знаковым системам V, Тарту, 1971, с. 63-91. Переводы на английский [Soviet Structural Folkloristics. The Hague — Paris, 1974, p. 73-139 (первая статья)], немецкий [Semiotica Sovietica. Sowijetische Arbeiten der Moskauer und Tartuer Schule zu sekundaere№ modellbildende№ Zeichensystemen (1962—1973). Aachen, 1986, S. 199—318], французский [Travaux de semiotique narrative. Quebec, 1992, p. 1-82], итальянский [La struttura della fiaba. Palermo, 1977, 137 p.] языки.
• (24) Сравнительная типология фольклора: историческая и структурная// Philologica. Памяти акад. В. М. Жирмунского. Л., 1973;
  • Структурная типология и фольклор // Контекст 1973. М., 1974, с. 329—346;
  • К вопросу о применении структурно-семиотического метода в фольклористике // Семиотика и художественное творчество. М., 1977, с. 152—170 (Избранные статьи. Воспоминания, с. 33-51).
• (25)Клод Леви-Стросс и структурная типология мифа // Вопросы философии, № 7, 1970;
  • Клод Леви-Стросс. Только этнология? // Вопросы литературы, 1971, № 4, с. 115—134;
  • Структурное исследование мифологии у Леви-Стросса // Направления и тенденции в современном зарубежном литературоведении и литературной критике. М., 1974;
  • Мифология и фольклор в трудах К.Леви-Строса // К.Леви-Стросс. Структурная антропология. М., 1983, с. 467—523 (2-е изд. — 1986).
• (26)Палеоазиатский мифологический эпос, с. 144—178.
  • Трансформации архетипов в русской классической литературе // Мелетинский Е. М. О литературных архетипах, с. 69-133.
• (30)Публикации в журналах «Театральная жизнь» (№ 22, 1989), «Наше наследие» (1990, № 2), «Если. Журнал фантастики & футурологии» (1994, № 9), «Звезда» (1995, № 8), «Cult Revista brasiliera de literatura» (1999, март) и в газетах «Il Mattino di Padova» (22. 09. 1991), «Независимая газета» (№ 100, 27. 09. 199; № 168, 02. 09. 1992), «Новая газета» (№ 38, 29. 09. 1993), «Литературная газета» (№ 6 [5434], 10. 11. 1993), «Култура» [Болгария] (30. 12. 1994) и др.
• Избранные статьи. Воспоминания. М., РГГУ. 1998. 576 с.