Франсуаза Саган

В двенадцатом часу утра 21 июня 1935 года во французском департаменте Ло, в городке Кажарк, в роду потомственных фабрикантов и мелкопоместных дворян родилась девочка, которую позднее собратья по перу назовут «маленький очаровательный монстр», – Франсуаза Мари Анна Куарэ. Ее псевдонимом станет имя «Франсуаза Саган», которое, едва удостоившись появления на свет, превратилось в синоним ошеломительно раннего взлета и всемирного признания.

Отец ее, Пьер Куарэ, преуспевающий инженер, окончивший Индустриальный институт Севера, вел свое происхождение от испанских завоевателей, а пращуры матери, Мари Куарэ (в девичестве Лобард) ходили за Гробом Господнем, и герб их рода красуется в Версальском зале Крестовых походов. Но сама Франсуаза – или Кики, как ее называли близкие – любила заверять, что ее бабушка по лини отца русская, да и по линии матери она потомок петербуржцев. Ее стремление разыскать в своих истоках славянские «закваски» руководствовалось желанием объяснить «загадочностью русской души» собственную сумасбродность, склонность к авантюризму, к хмельному и к азартным играм. С детства мучило будущую писательницу и обостренное чувство собственности по отношению к близким, страх потерять их – и, как следствие,  невероятная ревность, которая и саму Франсуазу ужасала. И все эти переживания она переносила на страницы своих романов.

Кажарк, родной город Франсуазы, был центром епархии и оплотом католической церкви, но по сути представлял собой большую деревню с населением едва превышающем тысячу человек, многие из которых на зиму покидали городок. Но Франсуаза, имевшая замашки сорванца-мальчишки, не была склонна к унынию. В компании со старшими ребятами она играла в воров и полицейских, взбиралась на деревья и карабкалась по скалам – при этом всегда оказываясь впереди, ничего не боясь и неизменно ввязываясь в новые авантюры. Другой стороной ее натуры оказалась тяга к природе. Созерцание окрестностей питало романтические фантазии Франсетты и с ранних лет стало для нее необходимостью. Она обожала собак и кошек, что всегда жили в доме Куарэ. С особой гордостью и нежностью Франсуаза всегда вспоминала таксу, превращенную Пьером Куарэ в собаку-самокат. К старости у бедного животного отказали задние лапки, и ни один ветеринар не взялся лечить ее. Тогда Пьер Куарэ, сконструировал небольшую тележку, на которой бедняга смогла не просто передвигаться, но даже бегать по улицам. А после того как отец подарил Франсуазе лошадь по кличке Пулу, эти грациозные животные стали подлинной страстью Кики. Однако помимо всего этого душой маленькой Франсуазы все больше и больше завладевал мир, который открывало перед ней чтение. Она втайне пробиралась на чердак, где стоял шкаф, набитый книгами, и пропадала там целыми днями, зачарованная неизведанными тайнами и чувствами.

С началом Второй мировой войны Пьер Куарэ будучи лейтенантом запаса инженерных войск отправляется на линию Мажино, где исправно служит десять месяцев. После его демобилизации в 1940-м году семейство Куарэ переезжает в Лион, а Кики идет в первый класс. Девочку определили в школу «Ле Кур де ла Тур Питра», что расположилась в старом монастыре. Одновременно она брала уроки музыки. У бедной вдовы, обучавшей Франсуазу, не было фортепьяно. Женщина использовала клавиатуру, нарисованную на картоне, и Франсетте приходилось разучивать на этом более чем странном приспособлении гаммы в полной тишине. Вот так она приобщилась к Моцарту и Баху, Бетховену и Брамсу. Как ни парадоксально, но Кики влюбилась в классическую музыку и впоследствии достойно послужила ей: после выхода в свет четвертого романа Саган «Любите ли вы Брамса?» продажи записей ее любимых композиторов увеличились впятеро.

В период оккупации Франции семья Куарэ прятала у себя евреев. Как-то немецкий солдат перепутал этажи и постучался к Куарэ. Мать Франсуазы Мари очень вежливо ответила ему, а, закрыв дверь, едва не лишилась чувств.

В 1946 году семья Куарэ переезжает в Париж, и начинаются скитания Кики по привилегированным католическим школам не только столицы Франции, но и швейцарских курортов. Однако «маленький очаровательный монстр» не вписывался в чопорные рамки пансионов, где основы воспитания составляли хорошие манеры и Библия, к учению которой Франсуаза, увлекшись в четырнадцатилетнем возрасте идеями Сартра, навсегда охладела. Пьер и Мари Куарэ не находили в поведении дочери ничего драматического. Их дочку считают скандалисткой? Таким образом она проявляет свою личность. А столь раздражающая учителей бесцеремонность девочки вполне компенсируется ясностью оригинального мышления.

С 14 лет Франсуаза стала пробовать свои силы в прозе и отправлять первые произведения по издательствам и… везде получала отказ. Домашние не придавали значения попыткам дочери что-то писать. Мари Куарэ впоследствии рассказывала, что Кики читала ей свои работы, перед тем как послать их в журналы, но мать лишь отметила для себя богатое воображение дочери. Выпускной экзамен Франсуаза так и не сдала, да и не стремилась. Выйдя из пансиона в 1953 году, Кики с одобрения родителей поступила на филологический факультет Сорбонны – Парижского университета. Однако хмелящее чувство свободы и предчувствие новых острых ощущений побуждали ее проводить большую часть своей жизни не в аудиториях и библиотеках, а за столиками литературных кафе. Богема, точно водоворот, захватила ее целиком. Лишь среди писателей и художников, поэтов и музыкантов, в разговорах до полуночи она чувствовала себя в своей тарелке. Компания свободных, неординарных людей — это был ее мир! Как знать, не там ли она и услышала сюжет романа, сделавшего ее знаменитостью?

Начав свою книгу, Франсуаза, по ее собственным словам, испытывала чувство глубокой тоски. Утром она не осмеливалась перечитать написанное накануне – от страха почувствовать себя униженной, окажись это плохо. Наброски романа она записывала в тетрадку. Из опасения, что в общежитии тетрадь кто-нибудь найдет, Франсуаза отдала рукопись на хранение своей подруге, которая закрыла драгоценность в сейф. Но вскоре несчастная внезапно заболела и умерла, и труд начинающего автора бесследно исчез.

Фиаско на экзамене по английскому поставило девушку перед необходимостью забыть о Сорбонне. Теперь лишь литературные успехи могли успокоить уязвленную гордость, оправдать себя перед родными и друзьями. С огромным азартом Кики принялась восстанавливать утраченный текст и закончила роман за два с небольшим месяца. 6 января 1954 года Франсуаза отнесла его сразу в два издательства: «Жюйар» и «Плон». Пьер Жаве, литературный директор издательства «Жюйар», был крайне удивлен возрастом и видом Франсуазы Куарэ — ее вес был 49 килограммов, рост чуть больше полутора метров, она совершенно утопала в огромном плаще. Бросив беглый взгляд на первые листки, Жаве тут же обнаружил совершенно новые, необычные нотки в манере повествования этой девушки, такой еще юной. Через пару десятков страниц текст пленил его окончательно. Пьер Жаве ознакомил с находкой редактора Франсуа Ле Гри, и поутру на столе Рене Жюйара, главы издательского дома, появился отчет, что в этом романе «жизнь струится, точно ручей», а автор отважился отразить без ложной стыдливости психологию своих персонажей настолько живо, что вряд ли читатель сможет когда-нибудь их забыть.

При личной встрече Рене Жюйар строго спросил автора, читали ли книгу ее родители. Франсуаза ответила, отрицательно. У отца и без этого есть дела. Мать же попросту не одобрила бы такого. Жюайр пояснил ей, что подпись отца на контракте необходима, поскольку писатель еще несовершеннолетний. В ходе длительной беседы Рене Жюйар поинтересовался и размером желаемого аванса. Франсуаза, бывшая полным дилетантом в издательской системе расчетов, рискнула назвать сумму в двадцать пять тысяч франков, но тут же смутившись, предположила, что это, вероятно, слишком много. Жюйар предложил ей двойную сумму, но с условием, что первый тираж составит не три тысячи экземпляров, как это принято для первой публикации, а пять.

Пьер и Мари Куарэ согласились на публикацию романа дочери без особого энтузиазма и с непременным условием, что книга будет издана под псевдонимом. Они считали свою фамилию слишком известной, чтобы трепать ее «по пустякам». Франсуаза вспомнила роман «В поисках утраченного времени» Пруста, где упоминался князь Саган, и решила воспользоваться этим именем: по крайней мере, отчетливо и звучно.

Между тем издательство «Плон» тоже приняло положительное решение, однако потребовало внести изменения в текст рукописи и предложило переработать целые страницы. Саган категорически отказалась что-либо исправлять или выкидывать. Так это издательство упустило автора, чьи издания перекроют вскоре все рекорды продаж.

Роман «Здравствуй, грусть!» появился без предварительной рекламной компании, но ни у кого в издательстве не было и тени сомнения, что продажа будет вполне успешной. Действительность превзошла все ожидания: уже первые несколько дней после начала продаж показали, что необходимо готовить переиздание. Дополнительный тираж определили в три тысячи экземпляров. Но вскоре потребовалось третье переиздание — уже в двадцати пяти тысячах экземпляров, вдогонку которым последовали еще пятьдесят… В течение года бестселлер вышел небывалым тиражом для Франции тех времен – триста пятьдесят тысяч экземпляров! А во всем мире общий объем выпуска книги, переведенной на тридцать языков, превысил миллион экземпляров. Роман шел как горячие пирожки.

Девятнадцатилетняя Франсуаза получила в качестве гонорара фантастические деньги – сто тысяч долларов. Даже Пьер Куарэ, считавшийся человеком с весьма солидными доходами, лишь за несколько лет смог бы заработать подобное состояние. Когда Кики подошла к отцу с вопросом, как же ей поступить с таким количеством денег, тот на полном серьезе посоветовал потратить их без затей – потому что ее возрасте такой куш попросту опасен для не устоявшейся еще психики. Вдвоем они заявились в казино, где удача вновь улыбнулась семье Куарэ, и вышли отец и дочь  уже с пятикратно увеличенной первоначальной суммой. Этого хватило на покупку целого особняка – и не какого-нибудь, а того, где когда-то жила великая Сара Бернар. Далее последовали машины и яхты, меха, украшения... С этих пор и всю оставшуюся жизнь Франсуаза будет придерживаться принципа: деньги, когда они есть, нужно беззаботно тратить. И она щедро помогала людям. И покупала все только самое лучшее, самое дорогое… А когда вольготная жизнь заканчивалась, вновь бралась за перо.

Сюжет романа «Здравствуй, грусть!» был густо замешан на страсти и изысканной эротике. Читатели отказывались верить, что написала его несовершеннолетняя девушка. Действительно, трудно предположить, чтобы столь ярко выписанные чувства были бы исключительно вымышлены. Однако, будь в романе только любовь и чувственность, буквально переполняющие всю работу, книга не имела бы такого успеха. Помимо дел сердечных в ней повествовалось также об изощренных интригах главной героини. Юная Сесиль искусно сплетает гибельные сети для своих отца и будущей мачехи — его возлюбленной. В результате психологического срыва мачеха погибает, разбившись на машине. И отец теряет свою последнюю любовь… Разумеется, для Франции с ее вековыми литературными традициями, опирающимися на глубокие католические устои, такой сюжет и, главное, сам финал романа – с кажущимся торжеством аморальности – вылился чуть ли не в культурный шок. Дотошные журналисты подсчитали, что если бы Саган собирала все высказывания в прессе по поводу романа «Здравствуй, грусть!», то папка вырезок потянула бы на двенадцать с половиной килограммов. Но Франсуаза сохранила лишь три рецензии, действительно отражающие, по ее оценке, истину. Роман был действительно очень хорош и вполне закономерно завоевал «Премию критиков».

После такого успеха все ожидали от Саган следующего романа. Одни надеялись, что он будет лучше предыдущего. Другие были готовы побиться о заклад, что он будет провальным. Франсуаза понимала, что успех необходимо закрепить новым произведением, иначе ее славу признают случайной, и  это навсегда закроет ей дальнейший путь в литературе. Но работа не шла. К тому же в тот период у нее вспыхнул бурный роман с фотографом Филиппом Шарпентье. Откровенно, почти напоказ выставляемые писательницей чувства шокировали публику. Для Филиппа же это была обыкновенная интрижка, и в скором времени он оставил Франсуазу. Саган погрузилась в депрессию, которую пыталась лечить алкоголем, но это отчаяние привело ее к новому роману – «Смутная улыбка» (1956 г.), который был встречен новыми восторгами.

В апреле 1957 г. Франсуаза лишь чудом не погибла. Будучи в крепком подпитии она мчалась в машине на огромной скорости… Жандармы потом скрупулезно подсчитают, что ее «астон мартин» проехал по канаве двадцать с лишним метров, затем подпрыгнул и приземлился еще почти через четыре метра. Врачи сами удивлялись, как им удалось ее спасти. Франсуаза долго пребывала в коме, а около нее в больнице все время находился мужчина, который был на двадцать лет старше писательницы, – Ги Шеллер, директор по спецпроектам издательства «Ашетт». 16 марта 1958 г. они поженились, но брак оказался недолгим. Франсуаза сама подала на развод: она не могла свыкнуться с тихими семейными буднями. К тому же за время, проведенное на больничной койке, Кики пристрастилась к наркотикам. Зависимость она вскоре преодолела, но личная жизнь с тех пор так и не складывалась. Правда, Франсуаза оказалась все-таки не настолько эмансипированной, чтобы производить детей вне брака. Забеременев, она вышла замуж второй раз – за скульптора Боба Уэстхоффа. В 1962 году у супругов родился сын Дени, но вскоре и этот брак был расторгнут.

Франсуаза Саган опубликовала около пятидесяти книг, многие из которых, такие как «Любите ли вы Брамса?» и «Немного солнца в холодной воде», стали мировыми бестселлерами. Написала она и несколько пьес, которые пользовались успехом и до сих пор идут на мировых подмостках, в том числе и в России. Но, несмотря на огромные гонорары и славу Королевы французской литературы, последние годы писательница прожила в нищете и забвении. Умерла она 24 сентября 2004 года в больнице нормандского города Онфлер – в возрасте шестидесяти девяти лет, от легочной эмболии.

Даже став зрелой женщиной, Франсуаза утверждала, что обожает ночь, игру и простоту отношений, а пишет едва ли не инстинктивно – так же, как дышит. Может быть, именно поэтому современным людям, увязшим в суете, обязательствах и серьезности, ее книги кажутся глотком воздуха в наших задымленных городах…