Митрополит Антоний (Алексей Павлович Храповицкий)

Детство и юность

Отец — Павел Павлович Храповицкий — новгородский помещик, генерал, принадлежал к роду Храповицких, московских дворян, упоминаемых с 1676 года. Мать — Наталья Петровна Веригина — дочь малороссийского помещика Харьковской губернии. Семья имела 4-х сыновей; Алексей был третьим.

По переезде семьи в Санкт-Петербург Алексей начал принимать участие в архиерейских богослужениях в качестве жезлоносца и книгодержца.

Девяти лет Алексея, вопреки его желанию учиться в духовном училище, отдали в 5-ю СПб гимназию, что на набережной Екатерининского канала. Гимназия имела репутацию одной из самых строгих в столице.

Гимназические годы Алексея Храповицкого пришлись на конец царствования Александра II. Глубокое впечатление на юного Храповицкого произвела публичная речь Ивана Аксакова после убийства Императора на предсмертные слова его: «Домой, домой!». В речи содержалось осуждение как Санкт-Петербурга, так и всей постпетровской России; Аксаков призывал русских государей возвратиться в исконную столицу.

Посещал лекции Владимира Соловьева, а также публичные выступления Фёдора Достоевского, которым восторгался как знатоком человеческой души. Позже в России и русской эмиграции было распространено мнение, что Алёша Карамазов в романе Достоевского был написан с юного Храповицкого; но, по утверждению последнего, они не были лично знакомы.

В 5-м классе гимназии написал службу святым Кириллу и Мефодию, которая впоследствии, в 1887, была одобрена Синодом для богослужебного употребления и вошла с состав дополнительной Минеи.

С детства был горячим поборником восстановления патриаршества в Русской Церкви, глубоко чтил Патриарха Никона, полагая его «величайшим человеком русской истории за последние 200—300 лет, а может быть и всей русской истории».

В 1881 году, по окончании гимназии, выдержал вступительные экзамены в Санкт-Петербургскую духовную академию; поступление сына дворянина, закончившего гимназию, в Духовную академию было тогда шагом чрезвычайно необычным, ибо туда шли преимущественно выпускники семинарий, то есть дети духовенства.

Когда Храповицкий был на четвёртом курсе, инспектром Академии был назначен архимандрит Антоний (Вадковский). Ближайшими друзьями Алексея Храповицкого были Михаил Грибановский (впоследствии епископ Таврический) и студент Иван Страгородский (впоследствии, с 1943 года, Патриарх Московский и всея Руси).

Монашество; начало служения

1885 — закончил Санкт-Петербургскую духовную академию. Через 4 дня по окончании курса, 18 мая 1885 года, 22-х лет, принял постриг в академический церкви; был наречён Антонием в честь прп. Антония Римлянина, Новгородского чудотворца (память — 3 августа). Рукоположён во иеромонаха.

По окончании Академии в 1885 году был оставлен при ней профессорским стипендиатом.

1886 — преподаватель гомилетики, литургии и каноники в Холмской духовной семинарии.

1887 — исполняющий должность доцента Петербургской Духовной Академии по кафедре Священного Писания Ветхого Завета.

1888 — присвоена степень магистра богословия после защиты диссертации на тему: «Психологические данные в пользу свободы воли и нравственной ответственности». В этом же году утверждён в звании доцента Академии.

В 1889 году назначен исполняющим должность инспектора Петербургской Духовной Академии

В 1890 году Антоний был возведён в сан архимандрита и назначен ректором Санкт-Петербургской духовной семинарии.

С 1891 года — ректор Московской духовной академии.

С 1894 года — ректор Казанской духовной академии (по 1900 год).

Епископское служение до революции 1917 года

7 сентября 1897 года хиротонисан во епископа Чебоксарского, викария Казанской епархии.

1 марта 1899 года, в связи открытием в Казани второго викариатства, назначен епископом Чистопольским, первым викарием Казанской епархии, с оставлением в должности ректора.

14 июля 1900 года Высочайше утверждён доклад Синода о бытии ему епископом Уфимский и Мензелинский (самостоятельная епархиальная кафедра в Уфе); 17 августа избран почётным членом Казанской духовной академии.

27 апреля 1902 года переведён на Волынскую кафедру (епархиальный центр в Житомире) епископом Волынским и Житомирским, Почаевской Успенской лавры священноархимандритом.

В 1905 году — один из организаторов Союза русского народа; возглавлял его Волынское отделение. Во время первых еврейских погромов он выступил с крайне резким осуждением насилия. Так, в прочитанной в Житомире проповеди, посвящённой кишинёвскому погрому, он сравнил его участников с Иудой и дикарями-каннибалами.

Состоял почётным членом «Казанского Общества Трезвости» и Казанского отдела Русского собрания. Он стал первым архиереем-членом Русского собрания.

22 апреля 1906 года избран членом Госсовета от монашествующего духовенства, состоял в группе правых. 13 января 1907 года сложил с себя полномочия члена Госсовета.

В марте — декабре 1906 года состоял членом Предсоборного присутствия при Святейшем Синоде, где председательствовал в VI отделе «По делам веры: о единоверии, старообрядчестве и других вопросах веры».

6 мая 1906 года был возведён в сан архиепископа.

В марте — апреле 1908 года руководил Высочайше назначенной ревизией Киевской Духовной Академии, приведшей к уходу её ректора — епископа Платона (Рождественского), что обусловило впоследствии неприязненные отношения двух иерархов в эмиграции. По позднейшему мнению протоиерея Георгия Флоровского, ревизия «не была беспристрастной, особенно в Киевской академии».

В июле 1908 года председательствовал на 4-м Всероссийском миссионерском съезде в Киеве.

В 1911 году издал 2-е собрание своих трудов и 14 июня того же года советом Казанской академии был удостоен степени доктора богословия (утверждён в звании Святейшим Синодом 15 июля). Награждён бриллиантовым крестом для ношения на клобуке.

В 1912 году председательствовал на 1-м Всероссийском единоверческом съезде; выступал с осуждением имяславия как ереси.

В 1912 году назначен членом Святейшего Синода с оставлением на Волынской кафедре; обер-прокурор В. К. Саблер предложил его кандидатуру на замещение СПб кафедры, но предложение не было принято императором.

В 1912—1913 годах участвовал в работе Предсоборного совещания.

В феврале 1913 года находился в Петербурге, принимая участие в праздновании 300-летия Дома Романовых, в частности, 21 февраля сослужил Антиохийскому Патриарху Григорию IV, который возглавил торжественную литургию в Казанском соборе (Архиепископ Антоний был инициатором приглашения Патриарха Григория на торжества). За несколько дней до начала юбилейных торжеств, по его поручению, с соизволения императора, в Петербург из Житомира была привезена Почаевская икона (находилась временно в Житомире ввиду угрозы войны)

14 мая 1914 года назначен архиепископом Харьковским и Ахтырским.

1 мая 1917 года, после падения монархии, уволен на покой ввиду недовольства им со стороны новых властей и части духовенства епархии, с назначением местожительства в Валаамском монастыре, где написал сочинение Догмат искупления, вызвавший впоследствии острую критику богословского характера. Был избран на Всероссийский Поместный Собор (открылся 15 августа) от монашествующих, но участвовал как епархиальный архиерей, так как в августе был вновь избран на епархиальном собрании в Харькове на прежнюю кафедру (избрание утверждено 16 августа).

В период 1917—1920

С августа 1917 — участник Поместного собора 1917—1918 годов, позже член Совета Поместного собора и первый (по числу голосов: получил 101 голос) из трёх кандидатов на патриарший престол. 18 октября 1917 года произнёс на Соборе речь в пользу восстановления патриаршества в Российской Церкви, произведшую впечатление.

5 ноября 1917 года, сразу по избрании на патриарший престол чрез жребий митрополита Московского Тихона (Беллавина), прибыл с другими архиереями-членами Собора в Троицкое подворье (резиденцию Московского митрополита), где приветстовал последнего от имени Собора. В ответ, нареченный Патриарх, поблагодарив всех архиереев, обратился лично к архиепископу Антонию, сказав, в частности: «Припомним, как в годы нашего учения в академии блаженной памяти наставники наши преосвященные Антоний и Михаил и Вы, ныне здравствующий владыка Антоний, в беседах, и часто после вечерней молитвы говорили студентам о восстановлении патриаршества. Владыка Антоний паче других потрудился в сем деле и мы свидетели сего. Пропоём ему многая лета.»

28 ноября 1917 — митрополит Харьковский.

30 мая 1918 избран митрополитом Киевским и Галицким; в июле избран председателем Всеукраинского церковного собора.

С мая 1919 года фактически возглавлял Высшее Церковное Управление Юга России на территориях, подконтрольных белому движению.

В эмиграции

Покинул Россию из Новороссийска в марте 1920, прибыв в Афины, откуда перебрался на Афон, где планировал остаться, но пробыл около 5 месяцев.

В сентябре 1920 был вызван Врангелем в Крым, откуда 6/19 ноября 1920 эвакуировался вместе с его армией и другими беженцами в Константинополь.

В феврале 1921 переезжает в Сербию, где в ноября — декабре 1921 провёл Первый Заграничный («Карловацкий») Собор.

До своей кончины в 1936 возглавлял Русскую Православную Церковь заграницей. Был ярым оппозиционером митрополита Сергия (Страгородского) и возглавляемого им де-факто Временного Патриаршего Синода в Москве, находившегося под полным контролем руководства СССР. 22 июня 1934 году Московская Патриархия запретила митрополита Антония и иже с ним в священнослужении.

До конца жизни оставался убеждённым монархистом. Архимандрит Киприан (Керн) писал о его политических взглядах: "Царь и монархия для митрополита именно и не были вопросами политическими, а чисто религиозными. Он и не сопоставлял и не мог сопоставлять монархию с другими обликами государственного устройства, потому что все остальное было политическое, человеческое, государственно-правовое, а монархия почивала на библейской теократии, на священноначалии. Потому-то политика и была ему чужда. Царь был религиозно оправдан, а идеологию конституционного либерализма, кадетской партии, республики никак нельзя было религиозно канонизировать. Отсюда и известный антониевский афоризм: «Терпеть не могу слов, кончающихся на „уция“: конституция, революция, проституция…»."

В Воззвании к православным русским людям 13 сентября 1929 года признал Великого Князя Кирилла Владимировича императором с 1924 года, хотя ранее признавал «Верховным Вождём» Великого Князя Николая Николаевича.

Тепло относился к воспитанному при русском Дворе югославскому королю Александру I Карагеоргиевичу, которого одно время даже рассматривали в РПЦЗ как возможного претендента на русский престол. Приветствовал возвращение на престол в 1935 году находившегося до того в изгнании греческого короля Георга II, написав, что видит в том «второй и третий шаг к возвращению славного прошлого и великого будущего Православной Империи», о создании которой он мечтал.

В 1920-е в своих посланиях неоднократно выражал мысль о том, что за режимом большевиков в России стоят евреи; так, в своём послании от 12/25 сентября 1929 года в связи с событиями на КВЖД писал: «<…> мы от имени Св. Церкви, от имени Христова молим вас, отцы, братие и сестры во Христе, подняться с того далёкого края нашего отечества по сию и даже по ту сторону китайской границы, восстать против врагов нашей родины, против злых безбожных и руководящих оными христоненавистников-иудеев, именно тех, которые стоят за спиной неразумных большевиков <…>»

В последние годы своей жизни митрополит Антоний не мог вставать и ходить.

Погребён на Новом кладбище Белграда, в склепе Иверской часовни.

Воспоминания современников. Оценки

В 1905 году Храповицкий так отвечал А. Г. Булыгину (из записок Д. Н. Любимова): «Владыка отмечал с прискорбием начавшуюся борьбу с самодержавием и предупреждал, что в этой борьбе русский народ будет порабощён врагом всех дорогих и священных устоев тысячелетней жизни России… Россия распадётся на части». «Тогда, — вспоминает Д. Н. Любимов, — это казалось крайним преувеличением».

Некоторые усматривали в его воззрениях папоцезаризм. Так, Павел Флоренский писал в своём труде, составлявшемся в 1908—1918 годах: «В церковных кругах, считающих себя правилами благочестия и столпами канонической корректности, с некоторых пор стараниями главным образом архиепископа Антония (Храповицкого) стала культивироваться мысль о безусловной необходимости неограниченной церковной власти и склонность к светской власти так или иначе коллективной, например ограниченной коллективно выработанной конституцией или решениями того или другого представительного органа.»

Полемику и критику вызывали (в основном в эмиграции) его богословие и в особенности сотериологические взгляды: прот. Иоанн Мейендорф, полагал учение Антония об искуплении «явно несовместимым с православным пониманием»; прот. Георгий Флоровский называл общее направление его богословской мысли «моралистическим психологизмом», отмечая, что Антония не интересуют онтологические основания его учения, его соответствие догматам Халкидонского Собора о 2-х природах Христа и VI Собора о 2-х волях.

Главные труды

• «Психологические данные в пользу свободы воли и нравственной ответственности» (СПб., 1887; 2 изд. ib., 1888, магист. диссерт.);
• «Превосходство православия над учением папизма в его изложении Вл. Соловьёвым» (СПб., 1890);
• «Беседы о превосходстве православного понимания Евангелия сравнительно с учением Л. Толстого» (изд. 2, СПб., 1891);
• «Нравственная идея догмата Пресв. Троицы» (изд. 2, Казань, 1898);
• «Из чтений по пастырскому богословию» (Казань, 1896);
• «Лекции по пастырскому богословию» (ib., 1900);
• «Возможна ли нравственная жизнь без христианской религии» (Казань, 1897);
• «Значение молитвы для пастыря церкви» (ib., 1897).
• «Полное собрание сочинений» (издано в 1900, Казань)
• Автор новой службы Иову Почаевскому и составитель службы Почаевской иконе.
• «Догмат Искупления» (1917);
• «Опыт Христианского Православного Катехизиса» (Сремски-Карловци, 1924);