Владимир Натанович Гельфанд

Биография

Владимир Гельфанд родился 1 марта 1923 в Ново-Архангельске Кировоградcкой области в Восточной Украине. Еврейская семья жила очень скромно. Надежда Владимировна Городынская мать Владимира (1902—1982) была из бедной семьи, одним из 8 детей. Отец Натан Соломонович Гельфанд (1894—1974) работал на цементном заводе в Днепродзержинске. В то время как отец оставался беспартийным, мать с 1917 года была в партии большевиков. С 1928 семья живёт на Украине. Отец работает в металлургическом предприятии бригадиром, мать — воспитательница в заводском детском саду. С 1933 семья переезжает жить в Днепропетровск.

Родители Владимира Гельфанда с 6-летнего возраста Владимира живут в разводе.

В старших классах школы Владимир интересовался философией, историей, политикой и поэзией. Владимир делил эти духовные пристрастия с многими. Он был типичным представителем «советского выпускного класса» тридцатых годов: убежденный комсомолец, стенной редактор газеты, пылкий агитатор и организатор художественных соревнований декламации. Во время, так как чрезвычайное значение при строительстве социалистического общества и развития «нового человека» присуждалось словарному искусству, он думал, что будет обязанным схватывать в духовном плане полную требования, одновременно политическую «профессию» писателя. То, что страна Сталинского террора потрясалась, ученик Гельфанд едва ли акцептцировал, так как это не касалось его и его семьи, и школа как пресса, представляли правильное заявление борьбы против «предателей» и «классовых врагов».

В 1940 Владимир Гельфанд переходит со средней школы в класс Днепропетровского «рабфака для индустрии». В новом учебном заведении с дополнительной профессиональной подготовкой он заканчивает 3 курса.

Нападение Германии на Советский Союз прервало Владимира образование. Когда в августе 1941 предприятия и общественные учреждения города эвакуировались, переезжает он в Ессентуки. Владимир находит квартиру у тети. Отец едет к брату в Дербент. Там он принимал участие в тыловых работах до тех пор, когда он, как военнообязанный, призывается для «рабочей армии» в город Шахты в Донбассе.

Владимир Гельфанд в Ессентуках находит работу ремонтным рабочим. В апреле 1942 он обращается в военкомат и 6 мая 1942 становится военнослужащим РККА. Он проходит подготовительное обучение в маленькой артиллерийской школе вблизи от Майкопа на западном Кавказе и получает воинское звание сержанта.

Когда нефтяные месторождения при Майкопе стали прямой целью немецких нападений в августе 1942 и вермахт продвигался вперед на Кавказ, Владимир Гельфанд находится с июня на южном фланге Харьковского фронта.

Гельфанд испытывает хаотичное отступление армии в районе Ростова. В середине июля 1942 его воинская часть окружена и уничтожена. С маленькой группой солдат Владимиру удалось вырываться из окружения и снова присоединениться к воинскому подразделению, которое сражается вблизи Сталинграда. Сержант Гельфанд назначается заместителем командира взвода по политической работе. Он пишет заявление в Коммунистическую партию и получает кандидатский партбилет.

К концу года боевые действия в районе Сталинграда концентрировались. Ранение спасло Владимира от наихудшей бойни, и в декабре 1942 он попал в военный госпиталь вблизи от Саратова, к востоку от Волги.

Травма на руке сложно вылечивалась. Только в феврале 1943 Владимир выписан и получил направление в стрелковую школу офицеров около Ростова.

Летом 1943 Владимир Гельфанд восстанавливает почтовое сообщение с матерью, которая нашлась в Средней Азии. От неё он узнал, что почти все его родственники по отцовской линии в занятых Ессентуках убиты при фашистских акциях уничтожения евреев. Живыми остались только его отец и брат отца в незанятом Дербенте.

Трехмесячное обучение на курсах офицеров оканчивает Владимир в воинском звании младший лейтенант. В конце августа 1943 он переводится в 248 стрелковое подразделение, где принимает команду в минометном взводе.

248 стрелковая дивизия, формируясь дважды полностью была уничтожена и снова по-новому сформирована, она получила при третьем формировании в 1942 вполне дипломированные силы из различных школ младших офицеров пехоты и военных госпиталей фронта.

Гельфанда минометный взвод направляется к югу от Мелитополя — 150 км. Осенью 1943 года 248 стрелковая дивизия входит в состав 3 Украинского фронта.

В конце января 1944 Владимир Гельфанд получил звание лейтенанта. С ноября 1943 он становится полноправным членом ВКП(б).

В течение всего времени — на фронте, в военном госпитале и в школе младших офицеров он ведет дневник. В передышках между атаками и бомбардировками противника, на маршах, при фортификационных работах и подготовке нападения он ищет духовное занятие. В местностях, которые проходила его часть, он обшаривал библиотеки и спрашивал в квартирах о книгах. Он писал стихотворения и предлагал их различным фронтовым газетам. Он посылал статьи и стихи в центральные газеты, выпускал стенные газеты и составлял боевые листки. Владимир выступал на комсомольских и партийных собраниях, обсуждал с другими речи Сталина и директивы командования.

В начале 1944 Гельфанда часть впутана в борьбу сражения в южном Днепре. В начале мая 1944 его часть форсировала Днестр вблизи Григориополя. Новое наступление в южной части фронта вело Гельфанда в августе 1944 в Бессарабию. Все чаще встречались колонны военнопленных и предателей из собственных рядов, коллаборационистов. В его дневнике он описывает ненависть красноармейцев по отношению к пленным.

При переходах части ему удавалось, как и многим другим, передвигаться самостоятельно, вне обоза, перемещаться более удобными дорогами, находить транспортные средства и места ночевок.

Осенью 1944 его подразделение находится в регионе к востоку от Варшавы. Дневник заполняется заметками о встречах с польским гражданским населением. В конце ноября 1944 он был уже более 2 месяцев вне боевых действий.

Его проволочки возбуждали у командования неудовольствие. Он бросался в глаза даже командиру дивизии Николаю Захаровичу Галаю. Когда Владимир Гельфанд попытался обратить к своим чувствам фронтовую подругу командира дивизии, он обратил личную ярость комдива Галая на себя. В декабре 1944 он должен был объяснять армейскому прокурору недозволенное оставление подразделения.

В начале 1945 Красная армия готовилась к двум сильным операциям нападения, наступлению на Вислу-Одер и наступлению на Восточную Пруссию. Более чем 3 миллиона советских солдат по-новому формировались c этой целью, снабжались и приводились в готовность к наступлению. Битва должна была следовать за успешными наступлениями вокруг Берлина. Красной армии противостоял все ещё могущественный враг, который был готов у границ своей страны к упорному сопротивлению. 12 и 13 января советские наступление началось. Оно вело к динамичному боевому действию.

Гельфанд инструктировался в начале января 1945 в 1052 стрелковом полку 301 дивизии, которое заканчивало в подготовке наступательных упражнений. 301 стрелковый полк принадлежал с октября 1944 к 5 Армии генерал-полковника Николая Эрастовича Берзарина в пределах 1 Белорусского фронта при генерале армии Георгии Константиновиче Жукове. Владимир Гельфанд получал в 3 батальоне стрелка командование в минометном взводе и на этот раз дела действительно шли в самую переднюю боевую линию. Вероятно, это было для него что-то вроде штрафной перестановки с целью испытания, так как Гельфанда старое подразделение в 5 Армии занимало стратегический плацдарм за 301 дивизией.

Утром 14 января 1945 началось наступление к югу от Варшавы на реке Пилице. 1052 стрелковый полк наталкнулся на немецкую пехоту и танки, тем не менее, советские подразделения продвигались вперед неожиданно быстро в этой части фронта. В пределах 2 недель они достигли нарушенной в 1939 вермахтом границы империи.

Гельфанда записи дневника свидетельствуют об истощении, но также и о гордости и ожидании победы. Если он уже признал в конце 1944, что это желанно для него и других принимать участие в взятии Берлина, то эта цель теперь скоро придвигалась.

В начале февраля 1945 его часть с севера наступала на западном берегу Одера. В воспоминаниях командира дивизии полковника Владимира Семеновича Антонова сообщается, 3 батальон в 1052 стрелкового полка должен был отражать особенно жесткие контратаки.

В конце марта 1945 года Гельфанд назначен в штаб 301 дивизии, чтобы вести Журнал боевых действий.

В преддверии Берлинской операции в штаб генерала Антонова выбрали нового автора. Таким образом он сидел, в то время как 301 дивизия переходила в середине апреля при Кюстрине к нападению на Берлин. Он самостоятельно посещал позиции, проходил только что захваченные части. Наконец, в конце апреля он вступал в Берлин.

2 мая 1945 капитулировала немецкая столица.

Гельфанд первые мирные недели в занятом Берлине и округе — штабной офицер в различных использованиях: передвижения войск, новые формирования, увольнения, техническое круглое обновление а также политическая и общая предварительная подготовка команд. По июнь 1945 «непостоянное положение» (запись от 3 июня 1945) останавливалось для Гельфанда, затем он должен был присоединяться снова к подразделению.

Гельфанд хотел домой, «полная апатия, безразличие» регистрировала его (запись от 12 июня 1945). Все лето он надеялся на увольнение из военной службы. Однако, критерии увольнения Владимира Гелфанда не касались, он не был замечен ни первой волной демобилизации соответственно указа от 23 июня 1945, ни вторым громким указом от 25 сентября 1945.

Без определенного задания, он проводил июнь в неустойчивых отношениях с командованием. Когда научная библиотека должна была грабиться, он считал это «позорным варварством» (запись от 16/17 июня).

В начале июля 1945 он прибыл в правление офицерского резерва близ деревни Рюдерс. Он был возмущен, когда в августе запрещался личный контакт с немцами. На свой страх и риск он предпринимал дальше поездки в Берлин.

После того, как Берзарин погиб в середине июня 1945 в Берлине при транспортной аварии, 5 Армия, была из Берлина выведена. Одновременно подразделения переоборудовали. Также для Гельфанда новый район боевых действий должен был находиться, и он надеялся на интересные возможности использования и квалификации. Таким образом он беспокоился о месте как политический офицер и расписывал себя назначаться после языковых курсов как переводчик. Вид на карьеру политического офицера казался ему в августе 1945 на Дальнем востоке вообразимым, после того, как СССР объявил Японии войну.

В октябре 1945 Гельфанд претендовал безуспешно на должность в части на юго-востоке от Берлина, как секретарь в Креммене и в октябре 1945 ему представлялось место на базе материалов и оборудования, с зарплатой 700 до 750 руб. основного содержания.

Это была почти оплаченная в среднем содержании должность в оккупационной армии. В конце 1945 на Украине на рынке килограмм сахара стоил 250 руб., килограмм ржаного хлеба в среднем 24 руб., и, с его денежными переводами матери, он мог быть только слабым помощником. Все же, он умел ценить преимущества новой должности: он должен был действовать мало военным уставом. Гельфанда местом была техническая база снабжения — «База материалов и оборудования» при Креммене, северо-западнее от Берлина, к который был приписан к 21 независимой бригаде трофеев. Там он служил до его демобилизации в сентябре 1946.

Транспортное отделение Базы занимало первоначально 3, в начале 1946 года, затем 6 офицеров а также технический персонал из сержантов. Лейтенант Владимир Гельфанд составлял поставки товаров и материала в советские части и сопровождал их, организовывал транспортировку и демонтаж имущества реституции. Во время его работы он постоянно находился между Науен, Потсдамом, Вельтеном, Кремменом, Хеннигсдорфом, Шоневальдом, Фюрстенбергом и Берлином. Кратковременно назначали его в начале 1946 для Кременнского лесопильного завода руководителем производства, где 6 солдат и 2 упряжки лошадей подчинялись ему. В базе кроме этого он должен был принимать караул. Весной 1946 откомандировался Гельфанд на 3 месяца полностью в Берлин.

В июле 1946 он ходатайствовал об отпуске, однако, не получил его. Вместе с родителями он прибегал к уловке: медицинские аттестаты о плохом состоянии здоровья матери обеспечивались, бедственные положения драматизировались. Мать даже обращалась с письмом к Сталину. Все же, отпуск не предоставлялся ему.

10 сентября 1946 с чемоданами подарков Владимир Гельфанд Германию покидал.

Владимир Гельфанд возвратился в Днепропетровск к матери. В сентябре 1947 он начинал учёбу в Государственном университете Днепропетровска.

В 1949 он сочетается браком с девушкой, которую он знал со школьного времени и во время войны с ней был в переписке. Берта Давидовна, рождённая Койфман, была дочь преподавателя. Её родители жили в Молотове (сегодня Пермь). В апреле 1950 родился сын Александр.

В 1952 Владимир Гельфанд заканчивал учёбу в Молотовском университете. Он писал дипломную работу о романе Ильи Эренбурга «Буря» 1947. В феврале 1951 года Гельфанд встречается с Ильей Эренбургом в Москве к беседе.

Начиная с августа 1952 Владимир работает преподавателем истории и русского языка и литературы в техникуме железнодорожников номер 2 в Молотове. Скоро брак с Бертой попадает в кризис. В 1954 Владимир жену и сына покинул и возвратился в Днепропетровск. Он поступил на работу преподавателем в городской Технический техникум.

В 1957 он знакомился с выпускницей института педагогического образования Махачкалы, Беллой Ефимовной Шульман. Через один год они заключают брак. Владимир разводится с его первой женой.

2 сына происходят из брака с Беллой. В 1959 Геннадий, в 1963 Виталий. Родители тяжело работали, однако, не получали место преподавателя в 10-классной школе. Белла приписывает сегодня это латентному, частично даже открытому антисемитизму. «До тех пор пока я являюсь здесь школьным районным советом, — говорил один, — никакой еврей не устроится в средней школе». Таким образом Белла с её законченным высшим образованием работала в детском саду, и Владимир оставался всю жизнь преподавателем обществоведения, истории и политэкономии в профессиональных училищах, сначала в 12, с 1977 в 21 училищах города Днепропетровска.

Гельфанд оставался активным членом партии, принимал также функции в партийной группе школы. Там происходили время от времени жесткие дискуссии. Антисемитские оскорбления в педагогическом коллективе и даже со стороны коллег не были редкостью.

Гельфанд читал много. И он писал непрерывно. Гельфанд предлагал местной прессе не только сообщения о школьных буднях и результатах круглой работы, но и воспоминания из его времени на фронте. Поздние семидесятые годы были его самыми производительными. Самостоятельно заложенная коллекция газетных публикаций охватывает 7 статей из 1968 года, 20 — из 1976 года, 30 — из 1978 года. Они появлялись на украинском и русском языках в местных партийных газетах и газетах комсомола а также в газетах для строителей.

Условия жизни оставались тяжелыми, до тех пор пока наследство из-за границы не приводило впервые маленькую финансовую стабильность. В конце шестидесятых годов Белла с ходатайствами добилась сдаваемую внаем квартиру для семьи участника войны и преподавателя. Через более чем 10 лет 4 Гельфанда выходили из их 10  м? жилого помещения.

С Гельфанда здоровьем не шли дела к лучшему. В 1974 умер отец, в 1982 — мать. Владимир Гельфанд пережил её только на год.

Гельфанда литературный интерес характеризовался писательскими величинами Советского Союза тридцатых годов. Он любил ещё из школьных времен Демьяна Бедного, Янка Купала, Иосиф Уткин, Алексея Толстого и Вересаева. Он ценил Максима Горького, Николая Тихонова и Всеволода Вишневского. На войне он читал в газетах фронта многое из Ильи Эренбурга, при случае он брал себе — согласно дневнику — романы Лиона Фейхтвангера и Марка Твена. Во время учёбы он интересовался Вера Инбер, почитаемой давно Ленинградской поэтессой.

«Я испытал гораздо больше на войне чем они», писал он в 1947 после чтения Инбер записи блокады в дневник. «Я должен был бы смочь писать хотя бы поэтому гораздо более захватывающе, чем они …»

Из собственного опыта он хотел записывать против озарения «сурового ядра» в русской солдатской душе, так же как он занимался Михаилом Шолоховым.

Все же, время работало против него, и общественный контекст предлагал все меньшее помещение для критического обзора. Когда он получал в семидесятые годы, наконец, случай опубликовывать фрагменты его военных воспоминаний, Гельфанд не мог удерживаться ножниц в собственной голове. Таким образом он не цитировал стихи, которые он оставлял в 1945 в рейхстаге и в 1946 на колонне победы (запись от 24 августа и 18 октября 1945, письма с 6 августа 1945), никогда больше в оригинале. «Победа в Берлине» в газете «Советский Строитель» « от 25 апреля 1975, якобы оставленный в Берлине стих, в котором находится в его статье размером в целую страницу вместо первоначальных строк „Я смотрю и плюю на Германию — На Берлин, побежденный, плюю!“ были заменены безвредным: „Посмотрите, здесь я являюсь, победитель Германии — в Берлине я победил!“

Медиа

„Дневник советского солдата. Его сила в описании действительности, которая отрицалась долгое время и никогда не описывалась в перспективе будней. Несмотря на все ужасы, это захватывающее чтение, дошедшее до нас через много лет. Более чем радостно, что эти записи, даже с 60-летним опозданием, стали доступны, по крайней мере для немецкой публики, поскольку именно такой перспективы не хватало. Эти записи впервые показывают лицо красноармейских победителей, что дает возможность понять внутренний мир русских солдат. Для Путина и его постсоветских стражей будет тяжело закрыть этот дневник в шкафчик с ядами враждебной России пропаганды“.

»«Немецкий дневник 1945-46» Гельфанда примечателен во многих отношениях. Это необычное описание очевидцем освобождения Красной армией Польши и Восточной Германии. Поскольку в Красной армии было запрещено вести дневник, наверное по соображениям безопасности, то читатели уже имеют причину быть благодарными украинскому лейтенанту Владимиру Гельфанду, который смело нарушил этот запрет. Несмотря на то, что дневник недостаточен в некоторых отношениях, он может быть определенным противовесом той армии исторических ревизионистов, которые работают, чтобы превратить большую победу человечества над гитлеризмом в жестокое нападение сталинских гвардий на западную цивилизацию".

«Это очень частные, неподвергнутые цензуре свидетельства переживаний и настроений красноармейца и оккупанта в Германии. При всем том показательно, как молодой красноармеец видел конец войны и крушение немецкого общества. Мы получаем полностью новые взгляды на боевое содружество Красной Армии и её моральное состояние, которое слишком часто было прославлено в советских изображениях. Кроме того дневники Гельфанда противостоят распространенным тезисам и военные успехи Красной Армии нужно приписывать преимущественно системе репрессий. По личным переживаниям Гельфанда можно видеть, что в 1945/46 имелись также заботливые отношения между мужчинами-победителями и женщинами-побежденными. Читатель получает достоверную картину, что и немецкие женщины искали контакт с советскими солдатами, — и это вовсе не только по материальным причинам или с потребностью защиты».

«Среди многих рассказов очевидцев конца II мировой войны в Германии появился в 2005 году дневник молодого красноармейского лейтенанта, который участвовал в захвате Берлина и оставался в городе до сентября 1946. „Немецкий дневник“ Владимира Гельфанда был предметом широко распространенного интереса СМИ, который своими комментариями бросает по-новому свет на обзор существующих немецких рассказов о падении Берлина и отношении советских оккупантов к немецкому населению в то время».

Другое

• Различные предметы из личной коллекции Владимира Гельфанда: письма, документы, оригинал Журнал боевых действий 301 стрелковой дивизии, трофеи и другое (приблизительно 150 экспонатов), находятся во владении Германо-российского музея «Берлин-Карлсхорст» (Deutsch-Russisches Museum Berlin-Karlshorst).
• Театральная постановка, 2007 «Русско-немецкий солдатский разговорник. История одного диалога» и «Das deutsch-russische Soldatenw?rterbuch — Zwei R?ume im Dialog», с использованием выдержек из: Wladimir Gelfand: Deutschland-Tagebuch 1945—1946. Aufzeichnungen eines Rotarmisten ©Aufbau Verlagsgruppe GmbH.
• Большое количество выдержек из дневников Владимира Гельфанда и фотографии из оккупированной Германии использованы в книгах Exorcising Hitler. The Occupation and Denazification и Freiwild: Das Schicksal deutscher Frauen 1945.

Публикации

• 2002 — издательство bbb battert Баден-Баден, Германия, Tagebuch 1941—1946 (ISBN 3-87989-360-8)
• 2005 — издательство Aufbau Берлин, Германия, Deutschland Tagebuch 1945—1946 (ISBN 3-351-02596-3)
• 2006 — издательство Ersatz Стокгольм, Швеция, Tysk dagbok 1945—46 (ISBN 91-88858-21-9)
• 2008 — издательство Aufbau-Taschenbuch-Verlag Берлин, Германия, Deutschland Tagebuch 1945—1946 (ISBN 3746681553)